И тут муж возвращается из командировки...

Театр представил постановку комедии Х. Бергера «Перебор» - откровенную, говоря современным обиходным сленгом, хохму на, в общем-то, ну очень избитую, однако никогда не стареющую тему. Тему вечную как мир, который стоит на человеческих страстях. Среди всего многообразия этих страстей несомненно первенствует «ось» – «мужчина – женщина». Всем знакома знаменитая формула: «и тут муж возвращается из командировки…», заслышав которую, любители анекдотов (а покажите мне, кто их не любит!) готовятся выслушать еще одну забавную историю про неверную жену. Вариаций тысячи. Есть действительно смешные, есть попроще. Как правило, сама тема «вывозит» даже слабенький анекдот. И, что еще чрезвычайно важно, – все зависит от таланта рассказчика. Если перед вами истинный анекдотчик, наделенный даром «представления» ситуации в лицах, интонациях и колоритных паузах, эффект получается потрясающий – в том смысле, что даже стены трясутся при этом от хохота…

Примерно то же – в принципе – получается и на сцене, если «рассказчики» делают свое дело с любовью и вдохновением. Только рассказчик в данном случае – коллективный. От драматурга и режиссера до художника и, разумеется, актера. Спектакль «Перебор» поставил приглашенный из Москвы Димитрий Васильев, а декорации оформил псковитянин Валерий Мелещенков. Оба уже не впервые работают на ставропольской сцене, однако, думается, нынешняя их работа получилась удачнее предыдущих. И дело тут не только в выигрышности самого жанра. Комедия, если ее делать, извините, всерьез, то бишь, профессионально, качественно, далеко не проста, как может показаться на взгляд стороннего человека. «Хохмить» нужно уметь! Лично я всегда завидую людям, умеющим выразительно преподнести даже самый элементарный анекдот. А здесь таких людей подобралась целая творческая бригада.

Впрочем, вовсе не хочу, чтобы кто-то подумал, будто со сцены вам будут три часа подряд рассказывать анекдоты. (Что, кстати, довольно утомляет в таких количествах, если, например, вспомнить выродившийся телевизионный «Аншлаг».) Нет. Перед нами – ситуация из анекдота. Но живут и действуют в ней совершенно конкретные персонажи, наделенные своими характерами, судьбами, отношениями. Два внешне благополучных семейства плюс еще «друг семьи», этакие милые, да к тому же обеспеченные люди. По сути своей – современные мещане, не обремененные особым интеллектом. В заданных драматургом рамках их жизнь сосредоточена в основном на удовлетворении примитивных, хотя и требующих немалых денег потребностей: уютная квартирка, хорошенькая женушка, хорошая выпивка, словом – все для ублажения озабоченного делами джентльмена, «пахаря» бизнеса. На фоне этих типичных примет адюльтер превращается чуть ли не в обязательный атрибут успешной личности. Обзавестись «приличным» любовником – прямо-таки дело чести, то есть престижа. Престиж вообще правит о-очень многими нашими поступками, не правда ли? Доводя порой события до абсурда. Ну, а абсурд и анекдот вообще неразлучные товарищи.

Вновь должна констатировать, что уже стало правилом в нашем театре, что спектакль везут на себе актеры. С одной стороны, это, конечно, хорошо, ибо означает наличие хороших исполнителей, и мы можем этому лишь радоваться. С другой, если постановщик идет только «в след» драматурга, не стремясь поиграть в свою игру, наверное, профессионалы это не одобрят. Но мы, зрители, принимаем «готовое изделие», и нам важен результат. Здесь он есть. И вполне съедобен, если продолжать в кулинарных терминах. Гурманы меня поймут: кулинарное искусство - это… искусство! А театральному гурману тоже ведь иногда хочется чего-нибудь остренького. Не беда, если спектакль, то есть «изделие», получается слоями – вот реализм, а вот комедия положений… Все идет на пользу.

Однако, если актеры и «везут» спектакль, то надо сказать, что делают они это не без удовольствия и азарта. Потому – есть что играть. Для заслуженного артиста РФ Александра Ростова его Джон – целая кладезь глупостей, с коими он и забавляется от всей души. Однако эта забавность, вызывающая в зале добрые раскаты смеха, - итог немалого труда и очевидного профессионализма исполнителя. Жить на сцене (при том, что ты все же играешь, и все это понимают) – сколько за этим стоит кропотливой детализации персонажа, от походки до мимики… А еще и сверхзадачу хочется решить. Да-да, правильно, о душе не забыть: чем наполнена она у придурковатого с виду Джона? Ведь именно на его долю выпал один из кульминационных моментов спектакля, когда на какой-то краткий миг вдруг озарила его умишко пронзительная мысль: для чего живу?! Правда, она не задержалась надолго… И вот этот переход от краткой вспышки озарения к привычно-мелкому, суетному актер показал нам ощутимо точно и тонко. Забегая вперед, добавлю, что этой-то пронзительности недостает финалу спектакля, когда, что называется, сам бог велел вывести зрителя из «комнаты смеха» на иной уровень осмысления увиденного. Актерам, занятым в «Переборе», вполне это по силам, а вот постановщик, очевидно, не захотел утяжелять свою работу «моралью». Да ведь сколько мы знаем великолепных комедийных вещей, которым талантливо сделанная «мораль» отнюдь не повредила!

Еще одного персонажа не менее успешно преподносит Александр Жуков. Думается, этой ролью актер словно перешагнул некий невидимый барьер в профессии, заняв теперь уже не только в силу природных данных свое собственное место в когорте ведущих исполнителей театра. Удивительно здесь лишь то, что случилось это в комедийном спектакле, а не в той или иной гораздо более серьезной по жанру постановке. На самом же деле ничего удивительного: человек рос-рос, и вот вырос, и сказал: я могу! И вообще, разве комедия – легкое дело? А. Жуков придал своему Филиппу черты и повадки типичного ловеласа наших дней, хотя ловеласы, по-моему, во все времена одинаковы. Его герой наделен чувством юмора, чем и пользуется с успехом, закручивая интригу спектакля. Знал бы он, как она потом «раскрутится»!.. Пройдоха Филипп постепенно переживает весьма принципиальную метаморфозу - от блистательного обманщика к банальному рогоносцу, и актеру удалось достаточно четко проследить сие малоприятное для мужчины превращение. Даже внешний рисунок роли сработал: если в начале Филипп непринужденно-нагло разгуливает в одних трусах – с видом победителя! – по чужой квартире на глазах обманутого мужа, то к исходу действия он хоть и облачился в пиджачок новорусского образца, но уже сильно растерял былую самоуверенность. К финалу его герой куда менее «успешен», а временами просто и жалок в попытке как-нибудь поприличнее выкрутиться из щекотливой ситуации. Ох уж эти приличия! Сколько порой за ними скрывается всякой всячины.

Достаточно колоритны женские образы спектакля: их всего два, но драматургически и тут у исполнительниц простор действий широчайший. Чем и пользуются, каждая по-своему, и Светлана Колганова, и Елена Днепровская. Обе работают с полнейшей самоотдачей, я бы сказала, - залихватски. Их задачи вроде бы схожи – показать два типа неверных жен. Но решаются они абсолютно различно и по темпераменту, и по технике исполнения. У С. Колгановой ее Дороти – на первый взгляд самая обычная простушка. Однако за наивным личиком скрывается натура столь «горячая», обуреваемая такими нескромными желаниями, что остается только еще раз убедиться в верности выражения «в тихом омуте черти водятся». Воистину так. И актрисе, которую мы знаем как мастера филигранного сценического психологизма, вновь удалось подтвердить эти свои качества. Умение пользоваться полутонами равно хорошо наряду с внешними эффектами ставит работу Колгановой в этой тоже вроде бы непритязательной комедии в один ряд с лучшими ее работами во многих куда более «серьезных» спектаклях разных лет.

Труднее, мне кажется, пришлось в «Переборе» Е. Днепровской. И не потому что актриса менее профессиональна, чем ее коллеги, тут никаких сомнений как раз нет и быть не может. Дело, по-моему, в другом: сценический облик, диктуемый пьесой, требует иного типа исполнителя – по его внешним данным. В образе предприимчивой Нэнси видится этакая сильная, хваткая, в общем, крепкая фигура. Хрупкой, изящной Днепровской более пристали характеры не столь прямолинейные, а приходится изображать чуть ли не женщину-вамп. Да еще облаченную в такой эротический наряд, что смелость актрисы просто вызывает и восхищение, и сочувствие одновременно. Вообще излишняя, но модная ныне «эротичность» театру не полезна, и не из соображений этики, а уже просто потому, что зритель начинает больше разглядывать детали туалета, нежели следить за ходом действия. В этой атмосфере актрисе приходится еще и преодолевать дополнительные барьеры – в восприятии зала.

Меньшее поле для творчества выпало на сей раз на долю Василия Савинова: его Боб – лицо, как говорится, второго плана. Что вовсе не умаляет качества исполнения. И актер работает именно на хорошем качественном уровне, шагая в ногу с остальной командой. Его герой еще более комичен, откровенно пародиен, причем подчеркивается это даже преображением вполне белого человека Савинова в почти что негра Джексона. «Друг семьи» - негр – это, по-видимому, режиссерская дань изображению «настоящей» американской жизни. Эдакая политкорректность в ставропольском варианте. Надо сказать, исполнитель достойно выдерживает заданный темп, органично вписываясь в общую картину вышеупомянутых превращений героев: кто обманут, кто обманщик, есть ли вообще искренность в этом мире?..

Вполне соответствует спектаклю и его внешнее оформление: спокойное, без каких-то авангардистских изысков, при этом дающее достаточное представление и о типичности происходящего, и о, прошу прощения, мелкобуржуазности изображаемого среза жизни, и к тому же активно работающее в единстве и с драматургией, и с актерским ансамблем.

Ну что ж, афиша театра обрела однозначно кассовый спектакль. Народ на него уже «пошел». И будет веселиться от души. А может быть, в ком-то из героев вдруг нечаянно узнает то ли соседа, то ли, не приведи боже, себя… Утешьтесь, граждане, ведь это только анекдот. А кто ж всерьез принимает анекдоты?