Время говорить правду

• 22 июня – День памяти и скорби

Вместе с генералом Вениамином Зиминым я отдыхал в нынешнем году в санатории "Архангельское". Запомнился его рассказ о месяцах, предшествовавших началу Великой Отечественной.

В сорок первом военные академии произвели досрочный выпуск слушателей и уже 5 мая офицеры были собраны в Кремле. Их заранее предупредили, чтобы никаких записей не делали. Но будущие генералы, а тогда капитаны Вениамин Зимин, Валерьян Гсев и Владимир Толубко, вернувшись домой, сразу же речь Сталина законспектировали. И правильно сделали: как оказалось потом, генерал от политработы Дмитрий Волкогонов стенограмму речи Сталина от 5 мая уничтожил или потерял.

Нет, я никогда не был сталинистом, однако категорически против того, чтобы в нашей стране руководствовались не исторической правдой, а передергиваниями и фальсификацией. В том числе и о шапкозакидательских настроениях тогдашнего солдатского руководства. Вот что, например, говорил Сталин о состоянии вооружения Красной Армии: "Наши танки имеют серьезные недостатки. Слаба звездка, гусеницы на больших скоростях, при повороте слетают. Слаба лобовая броня и слабо вооружение".

Он говорил, что наши боевые самолеты не имеют пушечного вооружения, медленно набирают высоту, летают со скоростью 500 километров в час. Сделав небольшую паузу, Сталин продолжает свою мысль: "Выпускникам военных академий надо исправить это положение, времени на раскачку у нас нет".

Соглашаюсь с доктором наук, профессором, бывшим заместителем начальника военной академии генералом Зиминым, что утверждения главпуровского генерала Волкогонова о том, что Сталин передоверился Гитлеру, абсурдны. Вениамин Зимин говорит:

– Меня просто бесит, когда из года в год к 22 июня кто-нибудь обязательно говорит по нашим телепрограммам, что Сталин не послушался Зорге и передоверился Гитлеру, а когда началась война, растерялся.

Пришло время говорить правду. В том числе и о том, что к войне с фашистской Германией мы готовились. В стране была проведена скрытая мобилизация. Только в марте-апреле 1941 г. из запаса были призваны в армию 800 тысяч офицеров, солдат и сержантов. Маршал Жуков в книге "Воспоминания и размышления" пишет:

"13 мая 1941 г. Генеральный штаб дал директиву выдвигать войска на Запад из внутренних округов:

– из Приволжского военного округа в район Гомеля поехала 21-я армия;

– с Урала в район Великих Лук – 22-я армия;

– с Северо-Кавказского округа в район Белой Церкви – 18-я армия;

– из Харьковского округа на рубеж Западной Двины – 25-й стр. корпус;

– из Забайкалья на Украину в район Шепетовки – 16-я армия".

За четыре последних месяца общая численность наших войск в приграничных западных округах возросла с полутора миллионов до 2,9 млн. человек. Но, как и предвидел Сталин, немцы имели подавляющее преимущество в новых танках и самолетах. Немецкая армия оказалась сильнее. Генеральному штабу надо было с первого же дня войны переходить к стратегической обороне, отказавшись от заранее запланированного контрнаступления силами Западного и Юго-Западного фронтов.

Теперь немаловажный вопрос: "Знал ли Сталин день нападения Германии на СССР?" Да, знал. И не только от Зорге из далекой Японии. У Сталина был свой агент в германском посольстве прямо в Москве в лице советника посольства Герхарда Кегеля, будущего заместителя министра иностранных дел ГДР, награжденного высшими орденами СССР и ГДР. Герхард Кегель 21 июня в седьмом часу вечера предупредил Сталина, что Берлин приказал германскому послу фон Шуленбургу 22 июня 1941 г. в 4 часа утра заявить советскому правительству, что Германия объявляет войну СССР. Приказано уничтожить все документы, кроме шифров для переговоров.

Сталин сразу же вызвал к себе министра обороны и начальника Генерального штаба. Они прибыли к нему с заранее заготовленной директивой-телеграммой. Вот что об этом пишет Г. Жуков в книге "Воспоминания и размышления": "Я прочитал проект директивы. И. В. Сталин заметил:

– Это длинно. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей...".

Ровно в 20 часов 18 минут в округа и фронтовые управления полетели телеграммы:

"В течение 22 июня возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибВО, КВО, ЗапВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий. Всем готовность номер один.

Подпись: Тимошенко, Жуков".

Этот документ сохранился в архивах Генерального штаба до сегодняшнего дня. Если кто-то думает, что, отослав телеграммы, Сталин, Тимошенко и Жуков пошли спать, то ошибается. До 2-х часов ночи они заслушивали доклады командующих. Первым доложил военно-морской министр вице-адмирал Кузнецов: "Военно-морские силы приведены в готовность номер один и изготовились к бою". Другие командующие докладывали, что все дивизии подняты по тревоге, а механизированные корпуса выдвигаются в исходные районы.

Находясь в Германии и знакомясь с немецкими документами, я долго не мог поверить утверждениям бывшего советника германского МИДа Хильгера, что он действительно 22 июня в 4 часа 3 минуты утра вместе с послом Германии Шуленбургом въехал в Кремль. Министр иностранных дел Молотов через 5 минут принял их в своем кабинете. Оказалось, что Молотов и Сталин в эту ночь из Кремля не уезжали. Итак, в 4 часа 8 минут немецкий посол, не имея официальной ноты, устно заявил Молотову:

"Господин министр, я уполномочен заявить, что германское правительство начинает наступательные военные действия с целью самообороны Германии, так как СССР сконцентрировал на германской границе более 100 дивизий".

Далее Хильгер утверждает, что господин Молотов, излив возмущение немецкой стороной, которая разорвала мирный договор, заявил, что концентрация советских войск на советско-германской границе - пустой предлог. Они находятся там в связи с летними маневрами. Фон дер Шуленбург заявил, что не уполномочен вести переговоры. Откланялся и ушел. Удивительно, но Германия Гитлера официально так и не объявила СССР войну. Почему?

Получая информацию от наших агентов из окружения Геринга и Геббельса, Сталин предполагал, что в случае неудачного начала нападения Германии на СССР Гитлер попросит перемирия, свалив все на агрессивных немецких генералов.

Возможно, так оно и было бы. Задний ход в большой политике - обычное явление. Даже разгром Красной Армией японских войск на реке Халхин Гол в Монголии не привел к большой войне. Япония запросила перемирия и убралась из Монголии, заявив, что это японские не очень грамотные генералы во время больших маневров пользовались старыми картами...

Но в канун 22 июня не была исправлена главная стратегическая ошибка: остановить агрессора можно было только глубоко эшелонированной обороной Западного и Юго-Западного фронтов, выведя в их резерв восемь механизированных корпусов, которые насчитывали 900 новых танков "Т-34" и 3200 старых танков. Но в марте сорок первого план стратегической обороны был отменен и в жизнь вступила директива мощного контрнаступления по разгрому вторгшихся на территорию СССР немецких дивизий первого эшелона.

План в основе своей порочный. Он мог быть осуществлен Красной Армией только при одном условии: если немцы на развертывание своих главных сил, танковых корпусов и трех танковых армий (7500 танков) затратят не один день, что считалось практически невозможным, а 3-5 дней. Маршал Жуков дает "свидетельские" показания потомкам в своей книге "Воспоминания и размышления":

"При разработке оперативных планов весной 1941 г. не были практически учтены новые способы ведения войны в начальном периоде". Ставропольский историк Иван Правдивый в книге "Революция. Война. Измена" по этому поводу восклицает: "Ай-яй яй! Вот, оказывается, где первопричина разгрома Красной Армии в июне-июле 1941 года". Далее Г. Жуков признается:

"Наркомат обороны и Генеральный штаб считали, что война между такими крупными державами, как Германия и Советский Союз, может начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений".

Маршал Жуков поясняет нам суть главного: "Но немцы нам этих нескольких дней для разгрома войск, вторгшихся на территорию СССР, так и не дали. Немцы, ко всеобщему удивлению наших генералов, – "в первый же день войны ввели в бой свои главные силы". К исходу первого дня войны главные силы немцев в составе двух танковых корпусов и трех танковых армий (насчитывающие 7500 танков) вклинились в наши боевые порядки на 50- 70 км. А на смоленском направлении танковые дивизии немцев на шестой день захватили столицу Белоруссии Минск, оставляя позади себя и немецкие, и советские малоподвижные стрелковые дивизии.

На восьмой день войны началось отступление наших войск. Красная Армия в начальном периоде войны потерпела поражение.

Занимаясь четверть века исследованием причин поражения и наших побед в Великой Отечественной войне, я пришел к выводу, что отвергнутый Сталиным и генералом Жуковым оперативно-стратегический план стратегической обороны в начальном периоде войны не мог долго задерживать немцев на заранее подготовленных рубежах. Но он позволял обороняющейся стороне изматывать силы противника и выбивать его главную ударную силу – танки. Как это было под Москвой, Сталинградом и Курском. В сорок первом же мы были обречены отступать до глубокого снега, но только не до Москвы, а до рубежа реки Днепр, до рубежа Киев – Смоленск.

По данным маршала Жукова, 22 июня столкнулись лоб в лоб 2,9 млн. советских воинов и 3,5 млн. немецких войск и их союзников. Ключевыми моментами для получения исторической истины являются выступление И. В. Сталина от 5 мая 1941 г. перед выпускниками академий и книга Г. К. Жукова "Воспоминания и размышления".

Время говорить правду, а не обнародовать домыслы псевдоученых, многие из которых в военном деле вообще ничего не смыслят.