Рыночная эволюция аграрного производства в ХХ веке

Аграрная азбука для наших эреров – рыночных революционеров

Сегодняшнее положение и состояние сельского хозяйства в России не поддается никакому рациональному анализу. Полное разрушение при отсутствии знания того, что и как строить. Поэтому я попытался как экономист-теоретик из аграрного университета, который много занимался сельхозпроблемами, составить, в некотором роде, азбуку аграрного реформирования с целью создания свободно-фермерского строя. Такая азбука-программа строится как свод общих законов (я предлагаю вниманию 5 таких законов) и закономерностей развития мирового аграрного производства, которые полезно знать нашим рыночным революционерам, кратко - эрерам.

Первоначалом развития и организации человечества и отдельных государств выступает вопрос о непроходящем фундаментальном значении сельского хозяйства и сельского населения. Он не сводится лишь к производству физической пищи, хотя одного этого было бы достаточно для такого статуса, а речь идет о целом аграрном фундаментализме, самом лучшем на земле. Сельское хозяйство и население не только источник материальных, духовно-нравственных и других основ жизни, но является смысло-и-системообразующими элементами, т. е. экономика страны и сама страна как бы "шьются" по сельскому хозяйству, привязываются к нему. Иначе говоря, надо действовать по-столыпински, сначала надо решить, какое будет сельское хозяйство и на этом фундаменте строить остальное здание. Страна и народ, которые не ставят свое сельское хозяйство и его труженика на первое место, не возвышают и не восхваляют их, никогда не будут нормальными и благополучными. Сравни, читатель, два образа: российский крестьянин-колхозник и американский ковбой-фермер. Один как нарицательно-ругательное слово, вечно последнее и эксплуатируемое лицо, другой – национальный герой.

Первый закон современно-рыночного земледелия – закон о неразрывной связи сельскохозяйственного труда и свободы личности. Несвободная личность, понятно, не лучший работник, и потому любые латифундии не проходили в истории: что римские, что американские, что советские. Впрочем, в "освободившейся" России пока вместо радостных возгласов свободного труда доносится глухой стон запутанных, замученных и оставшихся без работы людей. Но как бы там ни было, будем считать, что первый и главный закон или принцип рыночного земледелия мы начали осуществлять.

Что же касается других законов, то они по каким-то причинам остались вне поля деятельности новоявленных реформаторов-разрушителей. А ведь вся экономическая история ХХ века - это в первую очередь аграрная история, что в Америке, что в Европе, что в самой России. Какие драмы, преобразования, достижения происходили здесь! И все это не было учтено в ходе наших реформ, как будто мы начинали с чистого листа.

Второй закон свободного аграрного производства заключается в общественно-государственной поддержке и сохранении сельского хозяйства и населения как первичных корней нации. Как показала история, после создания основных предпосылок для свободного фермерского хозяйства все вопросы перемещаются, безусловно, в сторону взаимоотношений фермера и рынка. И эта краткая и ёмкая связка – фермер и рынок – становится осью экономических модернизаций ХХ века. Вместо "священной адамосмитовской коровы" - неуправляемой свободно-рыночной экономики – образуется другая экономическая система – государственно-рыночная.

Известна точная дата появления этой системы: 1 марта 1933 года президент США Ф. Рузвельт официально объявил о "Новом курсе", читай, новом экономическом порядке. В июне того же года он подписал закон о регулировании сельского хозяйства, где был отражен и такой пункт: "Если в 1912 году фермер мог отвезти в город бушель зерна, продать его и купить себе рубашку, то и сегодня он должен быть в состоянии отвезти в город бушель зерна и купить рубашку".

Постепенно стали регулироваться буквально все стороны сельскохозяйственной деятельности. Начиная от цен на фермерскую продукцию и кончая научными исследованиями. Над полями, не прекращаясь, льет финансовый дождь. По некоторым данным, в 29 развитых странах, входящих в объединение ОЭСР, ежегодные государственные субсидии сельскому хозяйству составляют не менее 270 миллиардов долларов, в т.ч. в США – 40-45 миллиардов. (У нас же вместо разумных реформ господствовал оголтело идеологический аграрный нигилизм, когда собственное сельское хозяйство объявили "персоной нон-грата", которой государству не нужно и бесполезно помогать, т. к. она как бездонная прорва только переводит выделяемые ей финансовые ресурсы. А некоторые договорились до такой сентенции: нам выгоднее закрыть свое негодное сельское хозяйство и на те средства, что безрезультатно там тратятся, закупать продовольствие за границей!).

Существует особая зависимость между предложением сельхозпродукции и спросом на нее. Предложение существенно увеличивается по мере развития прогресса, а спрос на внутренних рынках мало изменяется. Возникает т. н. фермерская проблема – некий порочный круг, когда чем лучше они работают, тем меньше доходов получают. Таким образом, у фермерского племени концентрируется целый пучок особенных черт, не существующих нигде и не решаемых без внешнего вмешательства.

Третий закон современного агростроения мира заключается в широчайшем плюрализме (т.е. многообразии) агроземельных форм, отношений и процессов. Многообразие же в сельской жизни подразделяется на три вида: межстрановое, природное и экономическое. Что касается первого, то тут достаточно ограничиться одной констатацией: нет ничего более непохожего, чем сельское хозяйство Америки и Японии, и никто не стремится их унифицировать. Большое значение для любой страны имеет плюрализм природного или естественного характера, ведь у каждой из них есть различные климатические, почвенные, водные и др. различия. По всей видимости, самое выдающееся влияние он приобретает для нашей страны с ее рекордным разнообразием природных факторов. Например, всемирно известный агроэкономист, английский профессор Т. Шанин, утверждает, что в России не одно, а минимум 50 систем сельского хозяйства. Но здесь экономический аграрный плюрализм действует, в свою очередь, в двух видах – множественности форм собственности и форм хозяйствования, и потому остановимся на нем несколько подробнее.

Первое: не может быть только частной и общественной собственности. Второе: главное не формы собственности, а общеэкономический или хозяйственный механизм. Доказательством подобных выводов служит то обстоятельство, что в настоящее время во всех странах существует только многоукладная экономика, где ни одно предприятие не может успешно функционировать без наличия соответствующих условий хозяйствования, например, разумной налоговой политики. Недаром же в Америке говорят: если у нас были бы такие налоги, как в Швеции, то никто не работал бы.

В России сейчас возникла благоприятная ситуация, когда свои же недостатки можно превратить в достоинства и создать прекрасное разнообразие земледельческих хозяйств. Наш "агроквартет" будет состоять, по крайней мере, из следующих 4 моделей: крупных акционерных диверсифицированных фирм; межфермерских объединений; современных ферм; значительных подсобных хозяйств населения и предприятий. Тут у меня возникает конкретное предложение, как у научного работника и неравнодушного гражданина: призвать президента и правительство страны, объявить как национальную идею и задание государственную программу строительства современных ферм сначала, скажем, в самом центре России – Нечерноземье. По типу хотя бы хрущевской целинной эпопеи, когда на нее направлялись все усилия государства.

Третий и четвертый законы, тесно связанные между собой, можно назвать законами двух революций в аграрной сфере. Первая революция производственно-техническая, или, как ее образно именовали, "зеленая". Сельское хозяйство по природе своей требует работника, наиболее вооруженного средствами производства. Здесь производством продукции нельзя заниматься в любой период, а в строгом соответствии с требованиями и сроками биологических циклов животных и растений. Эти циклы невозможно задержать или заменить, и поэтому фермер должен иметь все средства для проведения сельхозработ в наилучшие сроки.

Символом произошедшей технической революции является "пентагоноподобное" американское сельское хозяйство, которое обеспечивается всей новейшей инфраструктурой наравне с Пентагоном. Или полностью компьютеризированное коровье поголовье в Голландии с именными датчиками на шее каждой "персоны", с центральным компьютерным пультом в Амстердаме. В той же Америке на одного работника в сельском хозяйстве приходится сейчас средств производства на сумму около 50 тысяч долларов (с землей и зданиями - более 200 тысяч), а в хваленой обрабаты-вающей промышленности - порядка 35 тысяч. Если в начале прошлого века один американский фермер кормил четверых сограждан, то сейчас более ста. Это не считая того, что 30% произведенной продукции по типу "ножек Буша-Клинтона" уходит за границу. Так совместными мощными усилиями государства и фермеров куется продовольственная безопасность страны, не менее значимая, чем военная.

А теперь перейдем к действительно завершающему элементу "агропортрета" современного мира – закону самой глубокой и разносторонней интеграции. ХХ столетие стало водоразделом двух сельских хозяйств. Традиционное, т.е. обособленное, примитивное, безграничное сельское хозяйство исчезло, превратившись в ведущую интегрированную часть нового удивительного целеобразования под названием единый народнохозяйственный агропромышленный комплекс.

Сельское хозяйство и экономика страны на определенном этапе не могут развиваться и двигаться вперед иначе, как сближаясь, выравниваясь и объединяясь в единую интегрированную систему. И коль скоро фокусирующим основанием и звеном такой системы становится сельское хозяйство, то сюда направляются основное внимание и интересы страны, населения и национального капитала.

Здесь следует специально остановиться на аграрном "походе и геройстве" национального капитала потому, что без его участия ничего не происходит. Недаром новая система названа кратко "агробизнес", у капитала, кроме всего прочего или впереди всего прочего, должен быть прямой интерес, и тогда он всячески самоактивен. Капитал, как матерый зверь, чувствует, где искать свою выгоду. И выяснилось, что эта бесконечная агропромышленная цепь, которая начинается, скажем, с заводов "Джон Дира", выпускающих комбайны как космические корабли, и кончая сказочными супермаркетами, где обретаются до 13 тысяч наименований продовольствия, – это необозримый и неисчерпаемый тройной Клондайк, куда можно вкладывать сколько угодно капитала, откуда можно черпать устойчиво-достойную прибыль и где наилучшим образом можно служить своему Отечеству. И почему бы не заняться тем же нашему крупному капиталу? Вместо того чтобы бегать по всему свету. И если он, боясь своих же порядков, убегает прочь, то на кого надеяться нам в таком случае?

Итак, сегодняшний фермер как собирательная фигура – явление и личность самые сложные и важные. В реальной жизни он существует сразу в пяти ипостасях – свободный, защищенный, многоликий, вооруженный и интегрированный. Просто или номинально свободный фермер без всей данной "свиты" – это далеко не настоящий фермер, это как бескрылая птица. И тот, кто берется за создание современного фермерства, азбуку эту должен хорошо знать, как и любую азбуку.

И самое последнее. У наших "реформаторов" была одна, но пламенная страсть – разрушение ненавистного СССР. Они так увлеклись этой геростратовой славой, им так искусно помогали со всех сторон, что не только СССР, но и Россию чуть не разрушили. Теперь-то спешить некуда, теперь надо по-новому восстанавливать страну. И скорейшее исправление аграрной политики государства, превращение ее в самую приоритетную будет являться верным средством подъема страны и обеспечения ее прочного могущества.