Беспокойство

«Наверное, слишком много впечатлений, - подумал я, спрыгивая с койки и подходя к иллюминатору. - Накопилось, собралось всякого, вот и не спится...».

Который раз я поступаю так с того момента, как прозвучали по корабельной трансляции команды, долгожданные для любого матроса, особенно молодого: «Палубу проветрить и прибрать! Задраить водонепроницаемые переборки!», означающие скорый отбой. Пятый? Десятый? Не считал. А ведь и полночь давно минула...

Вон сосед по каюте, судя по его ровному дыханию, едва слышимому из-за шторки, давно уже пребывает в царстве Морфея, а мне все никак не удается хотя бы задремать. Не спится, хоть плачь! Прыгаю туда-сюда. Подолгу стою, не в силах оторвать взгляд от происходящего за бортом.

Манит переливами огней берег. Им вторят мерцания звезд, а ветер доносит запахи чужой земли. В их аккорде улавливаются нотки чего-то знакомого, но пока не опознанного, и это вселяет тревогу. Что же так пахнет? Что не дает уснуть? Молчит память. Не дает ответ, порождая беспокойство.

А, может, всему виной череда быстро меняющихся событий и впечатлений, не оставляющая времени для осмысления? Возможно, и так. Ведь иногда кажется, что лишь вчера вышли в море, на боевую службу, а календарь утверждает, что больше месяца минуло с того дня. Все смешалось: полеты в Баренцевом море, штормование в Норвежском, снова полеты. Потом была неласковая встреча с Атлантикой, где опять шторма и полеты. А как по-другому? Ведь на авианосце служим!

Прошли Гибралтар и очутились в совершенно другом мире. Холод северных морей неожиданно сменился зноем, принесенным ветрами из Африки, а ты все никак не можешь поверить в реальность происходящего. Ведь совсем недавно, попрощавшись с родными, шли мы к причалу по скрипучему снегу. Студеный ветер, пробившись сквозь мрак полярной ночи, сковывал холодом щеки и больно кусал за уши, тщетно пытаясь пробраться сквозь плотный мех летной куртки. А теперь той же компанией, только без ветра, сидим обливаемся потом, уставились в экран телевизора, транслирующего новости из Алжира, и удивляемся, что местный народ, завидев пару капель, что упали на землю из потемневшего неба, закутался во что только можно, примерно как у нас в октябре, когда налетит заряд откуда-то из тундры. И это все зимой! А что же здесь творится летом? Холодно им, видать, сейчас, а нам здесь жарко. Очень жарко для северян...

А все-таки хорошо в Средиземном море! За бортом лениво плещут лазурные волны. Над головой раскинулась яркая синева с редкими белыми барашками облаков и разлетевшимися по небосводу невесомыми перьями. Мимо проплывают страны, чьи названия будоражат воображение. Марокко, Тунис... Не здесь ли находился древний Карфаген? Здесь. Как и Бизерта, где обрел свое последнее пристанище военно-морской флот царской России…

Новый год встретили у берегов Мальты. Потом были Египет, Сирия... Вот бы побывать в этой древней земле, воочию увидеть то, о чем так много читал! Но не получится. В этот раз, по крайней мере. Не в круизе на океанском лайнере ведь, а в дальнем морском походе на авианосце. Вся жизнь сейчас подчинена великому священнодействию под названием «полеты». ...Может быть, в другой жизни получится, в смысле, когда уйду «на гражданку»? Недолго осталось разрываться между «хочу» и «необходимо». Тогда останется лишь «хочу» и «могу». И было бы очень здорово, чтобы возможности позволяли осуществлять желаемое.

Упоминание о возможно скором прощании с армией заставило потянуться за сигаретой. Давно мечтаю оставить эту вредную привычку, но увы. Привычка так и остается привычкой.

А, может, не так уж и плохо будет на той, совершенно не известной мне «гражданке»? Ведь живут же люди и, кажется, совсем неплохо живут! Вон многие мои знакомые и большая часть однокашников уже сменили военную форму на гражданские пиджаки и ничего, живут, не жалуются. Правда, на мои вопросы: «И как оно - быть в запасе? Не жалеешь ли, что пришлось оставить службу в армии?» отвечают как-то неопределенно или, что еще хуже, набором штампов и банальностей. Но встречаются и такие, кто предупреждает о некотором периоде депрессии, которая, как правило, быстро заканчивается и сменяется интересом к новой жизни. Именно они и произносили фразу, окончательно сбивавшую с толку: «Знаешь, к какому выводу я пришел? Увольняться нужно было еще вчера, а не тянуть с этими продлениями контракта! Сколько возможностей упущено! Сколько драгоценного времени!». Кто из них прав? Придет время, и сам сделаю собственный вывод. А пока, пожалуй, не стоит изводить себя, возможно, напрасными переживаниями. Да и пустое это занятие! Гораздо интереснее вспомнить о том, как начался первый из запланированных визитов этой боевой службы.

...Утро выдалось ярким, солнечным. Авианосец «Адмирал Кузнецов», пройдя лазурными волнами мимо известного по древнегреческим мифам и легендам острова Родос, приближался к берегам Турции. С высоты командно-диспетчерского пункта хорошо видно, как из голубоватой дымки медленно выплывают небольшие, скорее всего, необитаемые острова. Затем на горизонте показались изумрудные горы. По мере приближения они оказались покрытыми буйной зеленью, чему никак не хотелось верить. Совсем недавно Дед Мороз вышагивал по ангару, столовым, кают-компаниям корабля с огромным мешком за плечами, радуя экипаж неожиданными подарками и смущая довольно смазливой Снегурочкой, скрывающей под густым слоем косметики свое истинное лицо и причастность к лейтенантскому сословию. Впрочем, тогда совсем не важно было, из какой боевой части эта «красавица». В памяти всплывал запах хвои, к которому прибавляется неизменный терпкий аромат апельсинов, нарядная елка, пушистый снег, богато накрытый праздничный стол. А теперь вместо привычных рождественских сугробов перед глазами под лучами ласкового солнца сочные летние краски.

Пройдя небольшим проливом, очутились на базе ВМС Турции. Неимоверной красоты место. Отвесные скалы, зеленые горы. Чуть подернутая рябью гладь довольно удобной бухты. Недолгое пребывание в Средиземном море еще не заставило привыкнуть к мысли, что мы оказались в оазисе лета посреди зимы. Представшее перед глазами великолепие никак не увязывалось с еще живыми в памяти воспоминаниями мрака полярной ночи в заснеженном Мурманске, однообразием морских пейзажей северных морей и бушующих свинцовых волн Атлантики. Хотелось часами стоять у иллюминатора и все смотреть, смотреть, не веря собственным глазам, восторгаясь внезапным озарением: лето, здесь зимует лето!

Была еще одна деталь, вносящая в мое состояние некую долю беспокойства и настороженности. Это горы. Пусть и невысокие, но настоящие, величественные горы. Трудно найти слова для их описания. Особенно если их вид вызывает собственные ассоциации. Как ни старался прогнать неприятные воспоминания, злясь и досадуя на самого себя, ничего не получалось.

Вид горного пейзажа для жителя равнины сам по себе необычен, но пятнадцать месяцев войны в Афганистане, выпавших на мою долю, наверное, навсегда внесли свои коррективы в восприятие окружающего. Что это? Пресловутый боевой психологический синдром? Возможно. Хотя и прошло более двадцати лет с момента моего возвращения из-за речки, а вид подобных ландшафтов будоражит память, невольно возвращает в то время, когда было всего двадцать пять. Не забывается прошлое, не уходит насовсем. Как боль старой раны, что затихнет, успокоится надолго, а потом вдруг напомнит о себе внезапным приступом.

Но не только горы порождали беспокойство. Приближалась годовщина одного из эпизодов моего афганского прошлого, и я знал наверняка, что скоро в очередной раз буду поминутно вспоминать то, что было именно в это время двадцать один год назад, и с этим ничего невозможно поделать. Гардез. Дорога на Хост. Джадранский хребет. Высота 3234. Бой девятой роты 345-го парашютно-десантного полка. Героизм и отвага. Боль и слава... Буду вспоминать и удивляться, почему память так избирательно возвращает именно к этим событиям? Ведь мое участие в них лишь косвенное! Было ведь и больнее, и страшнее, причем не один раз! Ответа пока нет.

Необычная красота окружающего мира не позволила окончательно погрузиться в воспоминания, а ближе к вечеру разразилась самая настоящая гроза. С громом, молнией, шквалистым ветром и ливнем. Гроза посреди зимы - это более чем странно. Здесь все не такое...

Запах выхлопов работающего дизеля, принесенный легким дуновением ветра, смешался с дымом истлевшей, но так и не выкуренной сигареты. Горы. Солярка. Сигареты. Беспокойство. Так уже было....

Неожиданно в сознании сами собой всплыли слегка рифмованные собственные строки двадцатилетней давности, что недавно прочел во вновь найденном давно потерянном блокноте:

Отдушина ада

Здесь все необычно.

Тут пальмы растут,

Речушки как змеи струятся.

Лишь «духи» привычно

В засадах нас ждут

Или в кяризах таятся.

Сожженная солнцем

Чужая земля.

С жарой, как в отдушине ада.

Здесь воют шакалы,

Макаки кричат,

ДШК по ущельям стреляет.

А ночью, устало

На спальник упав,

Обнимешь, как милую, камень.

Ты видишь во сне,

Как березки шумят

И пары влюбленных гуляют.

Когда их писал? Что в Афгане, это точно. Но где и когда в подобной форме доверил бумаге собственные впечатления и ощущения? Уже и не вспомнить...

Впрочем, припоминаю... Кажется, в Баграме, после возвращения с очередных «боевых», что проходили на этот раз в районе Джелалабада. А ведь до сих пор еще жива в памяти та смесь удивления и недоумения, охватившая меня, когда после многочасового путешествия верхом на броне по безжизненной горной пустыне, пройдя сырым темным тоннелем, мы оказались в этом древнем городе! Пальмы, эвкалипты, женщины без чадры, чем-то напоминающие своими одеяниями цыган. Светловолосые, голубоглазые мужчины и диво дивное - апельсиновые и мандариновые плантации. Даже понятия до этого знакомства с ними не имел, как растут эти фрукты! А тут целую неделю провели по соседству. Жара неописуемая и цитрусовый аромат. Все непривычно и странно.

Так и сейчас. На календаре зима в самом разгаре, а здесь тепло и даже настоящая, с громом и молниями гроза прошла недавно. Вон дождь снова припустил....

Стоп! Хватит на сегодня воспоминаний и размышлений! Собственный опыт подсказывает, что подобное бессонное времяпрепровождение может затянуться до самого утра. Сейчас это не нужно. Скоро наступит день…

Задернув шторку, чтобы отгородить свой собственный мирок, состоящий из себя самого, койки, прикроватного коврика, ночника и откидной полочки, заваленной книгами, от строгого интерьера каюты и странного, непонятного мира за бортом, почувствовал себя спокойнее. Спать. Нужно хоть немного поспать. Завтрашний день принесет новые впечатления.