Морем дружбу не испортишь

Форумы, скорбящие по утерянной в соленой воде дружбе, кричат об одном: никогда и ни за что! Противоположное им мнение единогласно поддерживают те везунчики, чей отпуск удался, а приобретенное под раскаленным солнцем взаимопонимание лишь укрепило узы дружбы. Если вы любите классику, романтичные мелодрамы и тишину, а ваш друг – рэп, сериалы про серийных убийц и ни минуты покоя, что ж, можете попытаться... Нам же, чтобы вновь переносить близкое присутствие друг друга, понадобилось около полугода.

Как все начиналось

Первые несколько часов пейзажи нас интересовали. Не столько своими красотами, сколько тем фактом, что они отсчитывали километры позади успевшего наскучить Ставрополя. Мы с подругой радостно предвкушали наши с ней небольшие, но многообещающие каникулы.

Измученные дорогой долгой, но все еще воодушевленные, мы учились ходить заново, ступив на долгожданную землю. Наконец-то! Лазаревское.

Мы не бронировали номера, даже не просматривали варианты. Обычно паникующая, я этого не одобряла, но Оля заверила, что все апартаменты дожидаются нас пустыми и гостеприимными. Но пока нам встречались не частные дома, а отели. Их мы тоже решили проверить на соответствие нашему бюджету и их необремененность другими жителями. Эти два пункта никогда не совпадали, и мы шли дальше, то и дело лавируя между полураздетыми людьми разнообразной степени прожаренности и медлительности. Всех их ни на мгновение не интересовали окружающие. Попадая сюда, люди будто снимают с себя будничные обязанности по выполнению годовой нормы беспокойства о чужом мнении и составлении своего.

Тем временем я начала ощущать всю бренность бытия, находящуюся в моей тяжелой сумке, собранной под лозунгом «Самое необходимое!». Теперь же я с завистью смотрела на небольшой рюкзак за спиной Оли, над которым посмеивалась всю дорогу. Скоро был поворот вправо, где находился частный сектор, и идущих навстречу отдыхающих сильно поубавилось. Мы недолго прошли, прежде чем постучали в железную дверь с объявлением о приеме жильцов. Навстречу вышел добродушный мужчина, с черным лабрадором, и они вдвоем показали комнаты, пообещав скорый приход хозяйки, с которой мы и должны были иметь дело. У нас не осталось воли и не было завышенных требований, чтобы продолжать искать дальше.

Когда вернулась обещанная хозяйка, Оля предательски мылась, оставив меня вести переговоры одной. Я словно проходила собеседование, пытаясь показать, как ей повезло, что такие достойные жильцы выбрали не кого-нибудь, а именно ее. Однако тень разочарования пронеслась по ее красноватому лицу, когда на один из вопросов я с гордостью первоклассницы ответила «Негуляемнекуримнепьем!», успев самовосхититься в процессе. «Молодцы! Мне бы тоже бросить!» - и она громогласно расхохоталась, стукнув ладонью по маленькому столику, за которым мы сидели. На этом наше тесное знакомство прервалось, ограничиваясь в дальнейшем пожеланием доброго утра и доброй ночи, когда мы прошмыгивали мимо их семейных шумных посиделок.

Освеженные и радостные, мы помчались раздобыть себе пищу и, конечно, поздороваться с морем. Очень выгодно расположенная в десяти шагах от пляжа открытая столовая с простыми коричневыми столами еще не была заполнена, ведь было раннее утро. Обжигая пальцы и губы чаем, мы не могли убрать улыбки с наших лиц даже во время еды. Предвкушение сладко затаилось в уголках губ. Наконец, покончив с завтраком, мы облачились в купальники и, не заботясь о кучности людей, ринулись в море своими неприлично белыми телами. Я - с неописуемым восторгом, Оля – в радостно-сдержанной манере. Я готова была не вылезать из воды весь день, прыгая на волны, пытаясь недолго плавать и болтаясь, как водоросль, на мели. Но мой мир рухнул в тот миг, когда подруга произнесла: «Ну все? Пошли?». Словно она отвела меня на детскую площадку, а я слишком увлеклась. Я-то думала, что приехать на море – это значит купаться в нем, загорать возле него и пробовать экзотические блюда и коктейли поблизости, а вечером неспешно прогуливаться по набережной. Оля же смотрела на все несколько иначе. И я, не желая обид и разочарований, поддерживала ее идеи, надеясь, что ей надоест и следующие дни мы проведем у моря.

И началось: исследование всех уголков города, рынков, самое большое колесо обозрения, виртуальные очки, пенная вечеринка под режущий уши рэп, электричка на 6 утра, два часа в которой приходится ехать стоя, велосипедная прогулка по раскаленной от солнца площади, торговые центры, достопримечательности Сочи, знаменитый «Сочи-парк», в котором мы не смогли посмотреть и десятой части того, что того заслуживало, потому что уже опаздывали на концерт в Лазаревском. Пару дней я только тоскливо озиралась на море.

Но на недостаток впечатлений жаловаться не приходилось. Только на недостаток отдыха.

Мы едем-едем-едем...

Чего стоит техническое чудо под названием скоростная электричка, везущая нас в Сочи. Английский акцент, которым дублировалось название станции - The station Yakornay Schel - был незабываемым! За всю поездку нам не встретилось ни одного англичанина, зато от души веселившихся этому нововведению русских было предостаточно. Впрочем, иностранцы все-таки были. Возвращаясь глубоко под вечер из Сочи в Лазаревское, мы устало смотрели на проносившиеся огоньки и где-то притаившееся в темноте море, когда услышали незнакомую речь рядом с собой. Мы во все глаза смотрели на этих маленьких белокурых девочек, что сначала быстро-быстро говорили на немецком, а потом, дробя слоги, на ломаном русском. Их мать громко выражала недовольство . «Вы когда-нибудь у себя в Германии такое видели? Видели?» - не единожды спрашивала она своих дочерей, слыша послушное «найн!». Женщина даже достала камеру, снимая страшно переполненный вагон скоростной электрички. Люди вокруг нее неодобрительно дышали в затылок соседу, прижимаясь к острому локтю другого соседа, фыркали, оскорбленные за державу, попутно пытаясь минимизировать ущерб от отдавленных ног.

Хождение по сказке

Возвращение из «Сочи-парка» было таким, будто решение принял ты сам и только что.

Потому что ощущение того, что тебе наконец удалось попасть в добрую волшебную сказку из детства, пробуждало внутреннего ребенка, восхищавшегося замками, избушками на курьих ножках, фигурами богатырей, волшебным мостом, огромными будто фарфоровыми чашками гжельской росписи.

Однако радость омрачал тот факт, что половину из проведенного там времени приходится стоять в очереди, в три-четыре ряда на каждый аттракцион. Впрочем, добрые люди сделают исключение одной опаздывающей на электричку паре, которые напоследок захотят прокатиться на самых экстремальных горках. Они и были первым нашим аттракционом. Не успев составить завещание, отзвониться маме, мы встали в очередь. Когда пришло наше время, все сняли тапки и сели в кресла. Я утягивала всевозможные ремни и поручни до посинения, чтобы не выскользнуть. Со стороны это длилось едва ли более 2 минут. Но там, на вершине ужаса, время замерло. Я слышала неопределенные крики Оли рядом с собой. Они выражали не то восторг, не то проклятия. Времени разбираться не было. Мне казалось, я услышала щелчок отстегиваемых ремней, и прощалась с жизнью, глядя на этих людей внизу размером не больше ногтя на пальце. Спиной, вверх головой, скручиванием мы неслись раз за разом. Шею так припечатало к сиденью, что, казалось, она могла переломиться. Многие кричали. Я сцепила зубы, чтобы не быть похожей на образ «Дискотеки Авария»: «То ли это ветерок твои губы колышет». Когда мы каким-то чудом вернулись, всклокоченные и совершенно обалдевшие, нам хлопали, будто мы вернулись из космоса. Оля, казалось, навсегда утратила способность говорить тихо, она орала мне в ухо о том, что это самое потрясающее, что происходило с ней. В основном в бессвязных выражениях. Я кивала, шагая вперед трясущимися ногами.

С меня экстрима было пока достаточно, подруга двинулась отстаивать очередь к следующему аттракциону, обозначенному красным (как один из самых страшных) в билете. Мое самолюбие унижала пометка о том, что ребенок от 12 лет может на нем прокатиться. Я переживала экзистенциальный кризис: они хотят сказать, что это подвластно 12-летнему ребенку, не познавшему жизнь?!

Прождав Олю не меньше часа, я была этим немного утомлена, она с новыми впечатлениями уже бежала занять следующую очередь. Цепочки. Я тоже было порывалась на них, но была остановлена просьбой фотографировать. Да, это иллюстрировало наше дальнейшее странствие по парку. Поэтому к тому времени, когда мое лицо превратилось в социально опасный объект, Оля мягко уговаривала меня сесть на эту красивую, как из сказки «Мэри Поппинс», карусель с лошадками, о которой я воодушевленно говорила до этого. Но настроение мое не улучшилось даже после катания. Поэтому в моем архиве морских фотографий значится одно фото воинственно-хмурой меня, сидящей на разноцветной карусели, окруженной радостными 3-летними детьми.

Авантюрное племя

В один из наших следующих приездов в Сочи положение осложнилось, когда Оля встретилась там со своими друзьями детства. Мы прождали их два часа в заранее условленном месте, и когда они подходили, то вид их был совсем не спешащий. На моем внутреннем циферблате напрасно умерли два часа купания в море! А ведь еще нужно успеть на обратную электричку! Но дальше мы ходили следом по их делам. Мои очередные планы снова летели в пропасть, Оля, очевидно, была из их радостно-авантюрного племени и нисколько не раздражалась.

Сувенирный день

Последний день удавшегося отпуска. Мы разговаривали сквозь зубы. Это не слишком необходимо для того, чтобы привезти подарки домой. Чурчхела, мед с еловыми ветками, мед с розами, ракушки, магнитики. О том, что привезем домой пару бутылок вина, мы договорились еще в самом начале каникул. Усиленно делая вид на дегустации, что распознали всю палитру вкуса и оценили экологичность, мы кивали, и грузинская женщина с хитрым прищуром все складывала в большой черный пакет. Он серьезно замедлил наше передвижение к дому. Была середина дня, люди выдвигались на пляж, тем временем непьющие примерные жильцы подходили к дому, гремя на весь свет бутылками.

Мы вернулись в Ставрополь, тут же припустив с вокзала в разных направлениях, едва попрощавшись. С явным намерением не видеть друг друга так долго, как только можно. Но позже, по прошествии времени, плохое стерлось, и мы заключили мир, посмеиваясь над тем, как по-разному нам виделось одно и то же. И я предпочитаю вспоминать об этом как о насыщенном, забавном приключении, которое, впрочем, не согласна повторить.