1924 год. Смычка на фоне затмения

Траур по любимому вождю, казалось, не завершится никогда. Газета РКП(б) и Ставропольского губисполкома "Власть Советов" писала в январе 1924 года о бесчисленных митингах, на которых народ клялся в преданности идеям Ильича. Так, крестьяне Винодельного решили почтить память вождя, назвав свое село Владимирским. Смерть Ленина стала еще одно и партийной агиткой. Был объявлен ленинский призыв в партию. Кроме того, раздавался клич о новом наступлении на контрреволюцию. Последним ее оплотом газета "Власть Советов" называла патриарха Тихона. Ему припоминался голод 1921 года, когда "Тихон под угрозой анафемы и адских мук" запретил изъятие церковных ценностей.

Но необходимо было подумать и о дальнейшем устройстве страны, и II съезд Советов принимает первую Конституцию СССР. Как пишет та же "Власть Советов", на съезде выступила и Крупская с завещанием Ильича. Речь ее свелась лишь к призывам чтить его память и выполнять его заветы, настоящее завещание ей прочесть не позволили. 5 февраля губернская газета вышла с огромным заголовком "Твердые деньги". В статье говорилось: "В эти месяцы государство выпустит червонные непадающие деньги". Денежная реформа подразумевала замену совзнаков более стабильными червонцами. Маяковский разъяснял целесообразность реформы так: "Твердые деньги - твердая почва для прочной смычки крестьянина и рабочего".

Тогда же было объявлено о нескольких кампаниях. На страницах губернской прессы появился закон "О борьбе с самогоном". В комментариях писалось: "Ведро самогона продают разно: от 10 до 15 рублей золотом... Взять лишь Ставропольский уезд с восемью селами... В год выпивает около 24 тысяч ведер". Тут же подсчитывалось, что на пропитые 240 тысяч золотых можно было пять лет содержать больницу (в уезде ее нет), купить 80 тракторов. Разумеется, статьи заканчивались призывом: "Бросайте пить!"

К 10-й годовщине Октября ставилась задача ликвидировать неграмотность. В майских номерах газеты объявлялось о трехдневке борьбы с безграмотностью. Буржуи-контрреволюционеры хотя и побеждены, но, как намекалось в прессе, недостаточно уничтожены. Ставрополь сотрясало слухами о "суде над десятью". Процесс, видимо, должен был выглядеть как яростная схватка ЧК с последними происками контрреволюции. Но автор статьи сам сознает, что суд свершается над "молодыми политическими дурачками". Впрочем, вряд ли гимназист второй ступени, выдумавший тайную организацию и уговоривший товарищей расклеить ругательные листовки о Ленине, преследовал целью какую-нибудь политику. Главному "контрреволюционеру" присудили девять лет лишения свободы. Его "единомышленнику" - шесть.

Много внимания уделяет губернская пресса Декрету "О едином сельскохозяйственном налоге". Налогом облагалось буквально все: посевы, сады, огороды, приусадебные участки, скот и т. д. Кроме того, чиновники от новой власти нашли способ наживаться на нововведении. На страницах "Власти Советов" некто Зет из села Сергиевского Александровского уезда пишет: "Финансист Шипунов и сельсовет, составляя списки для взыскания налога, записали... бедняков-хлеборобов, а каким-то чудом позабыли гр. Зюзькова, имеющего двух-трех подмастерьев". Что бы сказал товарищ Зет, когда б увидел, что 73 года спустя бремя налогов валится на те же головы? А как бы возмутился некто АБВ, пишущий: "служащие и учителя не получают жалования в течение четырех месяцев", узнав, что сегодня педагогов жалованием не жалуют по полгода и более!

Но вернемся в 24-й. В стране полным ходом внедряется кооперация. В Ставропольской губернии около 60 процентов товарооборота уже приходится на кооперативную торговлю. Местные газеты пишут: "Покупайте в государственных магазинах. Сторонитесь частной торговли". Нэп получает тычки: "От нэпмана никогда нельзя ожидать, чтобы он вам уступил хоть копейку".

1 июля Ставропольская губерния становится округом, входящим в состав Северо-Кавказского края с центром в Ростове-на-Дону. Тогда же, летом, в Ставрополь спешит А. Микоян - секретарь крайкома партии и член ЦК РКП(б). Это неудивительно, "Власть Советов" пишет о регионах, пострадавших от засухи. Среди них - Ставрополье. Микоян успокаивает тем, что по Союзу урожай выше среднего, и раздает директивы о борьбе с засухой. Но напуганные голодом 1921 года крестьяне за бесценок продают скот, чтобы на вырученные средства купить пшеницу.

"Власть Советов" публикует обращение к ставропольскому учительству наркома просвещения Луначарского: "...недород этого года помешал наркомпросу достигнуть тех успехов подведения материальной базы под деревенскую школу, на которую рассчитывали..." И успокаивает очередным обещанием надбавки к зарплате деревенским учителям. Медицина в нищенском состоянии. Вот заголовки местных газет: "Наши больницы испытывают нужду в лекарствах", "Перепись маляриков", "Сыпной тиф". Ко всему прочему идут падеж свиней, короста овец, гуляет ящур. Среди всей этой чернухи на страницах газеты - реклама займов разного рода, редкие радостные вести. И уж, казалось бы, не до того, но все же: "Наблюдайте полное лунное затмение".