Без тебя, как без имени…

***

Будь моей, но безногой,

Чтобы наверняка

Ты с утра не сбежала

От меня, дурака.

***

В моем жилище – соль и сила сердца.

В моих карманах – спички и солома.

В моей усмешке – право иноверца.

В моих ладонях – шум и шелест моря.

Кого ни тронь – подранки и стигматы.

Куда ни плюнь – фонарики и урны.

Куда ни глянь – леса, поля, солдаты.

Куда ни встань – у пропасти и солнца.

И только ты – туман и отраженье.

И только ты – топор и голова.

И только ты – покой и воскресенье.

И только ты, наверное, права.

***

Ты держалась за белое облако,

А в руке твоей плакало яблоко:

- Отпусти меня, милая девушка,

Отпусти меня к брату любимому.

- Не пущу, - отвечала ты яблоку, -

Твои братья давно уже съедены.

Но просило красивое яблоко:

- Отпусти меня к маме-кормилице.

- Не пущу, - отвечала ты яблоку, -

Твою маму срубили раскольники.

Прошептало тогда тебе яблоко:

- Отпусти меня просто к любимому.

Отпустила ты райское яблоко,

Пролетая над маленьким садиком,

И оно прямо в руки садовнику,

Урожай собиравшему, прыгнуло.

***

Без тебя, как без имени –

Ни назвать, ни назваться.

Без тебя, как без семени –

Ни начать, ни начаться.

Без тебя, как без пламени –

Ни согреть, ни согреться.

Без тебя, как без гордости –

Как без трудного детства.

Без тебя, как без памяти –

Ни забыть, ни забыться.

Без тебя, как без совести –

Ни простить, ни проститься.

Без тебя, как без вечности –

Ухмыляется старость.

Без тебя я не выдержу –

Я один не останусь.

***

Я бы обнял тебя – обнималки отсохли.

Целовал бы тебя – целовалки болят.

Я пришел бы к тебе – приходилки промокли.

И звонилки уже не звонят.

Я бы продал друзей – только кто меня просит.

Я купил бы врагов – только как их назвать.

Я бы умер один – только где меня носит.

Я любил бы тебя, говорят.

***

Это ветер вошел

(Я походку узнал),

Кинул шляпу на стол,

Посидел, помолчал.

Я лежал и страдал,

Что здоров и любим,

Что везет, не устал,

Интересен другим.

Что ответят добром,

Хотя я б не хотел…

Ветер хлопнул окном

И ушел, улетел.

***

Я, кажется, опять могу писать –

Теперь, когда душа почти уснула

И лишь бормочет что-то обо мне.

Мне кажется, что в будущем июле

Я встречу… Растворяясь в встречном гуле,

Идущего на запад с пассажиром

Из Элисты – ближайший ко мне

Будда

В костюме цвета шахматной доски.

Они о состраданье говорят,

А дело делать – это христиане.

А я ведь мог быть сыном

Далай-Ламе…

В июле или, может, в сентябре…

Представишь – и оно тебя сожрет,

Разложишь карты – и тобой играют.

А может, через год, но только в мае,

Когда меня опять тоска сломает

И все никак, наверно, не убьет.

***

Сегодня модно быть довольным

И не иметь сомнений вовсе.

Не помнить будущего – больно,

Ведь за зимой наступит осень.

Сопенье мухи в паутине

Меня разбудит за обедом:

Младенцем-мальчиком-мужчиной

Я был, а женщиною – не был.

Готический сонет

Мне страшно жить среди вещей –

Они как мертвые живые.

Для них как будто сорок дней

До дней конца остановились.

Мне страшно жить среди лесов –

Они с меня снимают стружку,

Чтоб превратить в иссохший ствол

Покорную, немую душу.

Мне страшно жить среди людей –

Они все время ходят в новом

И говорят, что я – «Cергей».

Меня пугает это слово.

Но главный ужас был, когда

Ты мне сказала: «Милый! Да!».

***

На голой ветке

Ворон сидит одинокий

Осенний вечер

Басё

Как совместить тот факт, что я не вечен,

И тот, что вечность есть?

Играет флейта.

Но музыка лишь задает вопросы.

А отвечать клевретам.

Дети просто

Молчат, когда чего-нибудь не знают.

А мы, напротив, важно начинаем

Искать причины, следствия и строить

Догадки. И всегда искать виновных.

А вечность – это просто: вечер, осень,

На голой ветке ворон одинокий.

Его глаза глядят в твои глаза

И умоляют взять слова назад.

***

Все, что было,

Все, что будет –

Нежная мелодия,

От которой сводит зубы

У ее подобия.

***

Ничего, что мы женаты.

Главное – живем вдвоем.

Главное – ладоней знаки

Все похожей с каждым днем.

Как ответственный за кадры

Дело я твое веду.

И как в «бешеные» нарды

Ты не сможешь – я пойду.

Ничего, что мы женаты.

Это выигрыш такой,

Что не каждому понятен.

Думаю, ни в чем ином,

Как в семейном нашем счастье,

Столько рабства, столько власти.

***

Бывает в жизни все: находки, удачи,

То белка в колесе, то сало в колбасе.

Но только не зову, не жалуюсь, не плачу:

Бывает в жизни все, но не бывает – всем.

***

А потом мы поймем,

Что мы все – одного эшелона.

И делить больше нечего –

Время решило за нас.

Мы стоим в тупике,

Наблюдая, как мчатся вагоны

До других тупиков,

В удивлении глядя на нас.

***

В темноте даже ближний свет ослепляет.

Проливы переходов грозят бездной.

Я боюсь, что заломят руки.

Но бумажник пуст – откупиться нечем.

Я когда-то любил многих

До момента, когда они соглашались остаться.

Память о власти приятна, но уже не лечит.

Годы уже не крадутся вслед, а висят на шее.

А дни – как стрелы, но все мимо, мимо.

Ни вино, ни слава уже не вкусны.

В конуре стонет пес, я наклонился погладить,

А оттуда за мной наблюдает вечность.

***

У каждого – безрукого, хромого,

Оглохшего, незрячего, скопца –

Быть должен дом, скамейка возле дома

И зверь, бегущий прямо на ловца.