Органы власти обязаны отвечать на адвокатские запросы в месячный срок

В частности, речь об адвокатуре, поскольку профессиональное сообщество давно выступало за усиление ее роли. Наш эксперт Роман Савичев, генеральный директор ОАО «Юридическое агентство «СРВ» (по ряду показателей оно стало крупнейшей региональной юридической фирмой в России), также считает это назревшей необходимостью. По его мнению, важным сигналом, что в нашей стране дело сдвинулось с мертвой точки, считается недавнее принятие закона, которым внесены изменения в ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Этот документ придал дополнительную силу адвокатскому запросу, точнее, у него появилось официальное определение.

- На самом деле немногие представляют, насколько порой проблематичным оказывается сбор адвокатом информации, необходимой для защиты клиента, - говорит Р. Савичев. - Под разными предлогами официальные структуры просто игнорировали попытки адвоката получить те или иные сведения. Никакого наказания за это не предусматривалось.

Теперь же в соответствии с новыми нормами органы государственной власти и местного самоуправления, а также общественные объединения и другие организации должны предоставить информацию, запрашиваемую адвокатом, в течение 30 дней. Если для полного ответа на запрос времени окажется недостаточно, его можно увеличить, но не более чем на 30 дней. Причем с обязательным уведомлением об этом защитника.

За неправомерный отказ в предоставлении информации должностные лица могут быть оштрафованы на сумму от тысячи до 3 тысяч рублей. Вместе с тем, мне кажется, было бы логично распространить ответственность и на организации, так как запрос обращен к ним, а не к персоналиям.

Правда, отдельно оговорены правила получения данных с так называемым ограниченным доступом. Причем здесь уже действуют санкции и в отношении самого адвоката, если вдруг он разгласит «особую» информацию.

Есть новации также по расширению доступа адвоката в учреждения. Служебного удостоверения теперь будет достаточно, чтобы без каких-либо дополнительных разрешений он мог попасть в здания судов (впрочем, не всех), а также прокуратуры городов и районов. В остальных случаях сохраняется прежний порядок доступа. Например, пропуск нужно будет выписывать, чтобы попасть в суды высших инстанций, Генпрокуратуру, следственные подразделения и так далее.

Понимаю, что со стороны подобные нюансы могут показаться малозначительными. Однако в действительности возникают разные недоразумения, на урегулирование которых тратится драгоценное время. К примеру, не так давно царила неразбериха, связанная с доступом адвокатов в следственные изоляторы. Кое-где работники СИЗО сомневались в «происхождении» некоторых адвокатских удостоверений – с проблемами сталкивались те, у кого в «корочках» вместо печати стояла голограмма. Между тем форма удостоверений разнилась в зависимости от того, кем они были в свое время выданы – Минюстом или Росрегистрацией.

Теперь читаем в законе следующее: «Форма удостоверения и порядок ее заполнения утверждаются федеральным органом юстиции...». Но важно, что менять имеющиеся удостоверения адвокатам не придется.

Добавлю также, что закон уточнил полномочия Федеральной палаты адвокатов России, в частности, по отмене незаконных решений адвокатских палат регионов. У нее также появились возможности приостанавливать полномочия президентов региональных адвокатских палат и распускать их советы.

Однако решат ли эти меры все проблемы, хронически сопровождающие адвокатскую деятельность? Однозначно скажу нет. У профессиональных объединений и общественников гораздо больше предложений, над которыми власть пока раздумывает.

Например, предлагается ввести в Уголовный кодекс РФ норму, наказывающую за вмешательство в работу адвоката, и хорошо бы дать защитнику право на участие в следственных действиях.

Не могу не сказать и о безопасности. Конечно, Законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» установлена государственная защита адвоката, членов его семьи и их имущества. Но на деле все это носит чисто декларативный характер. Положения специализированного закона о государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства не содержат такого понятия, как «адвокат». Они распространяются лишь на защитника обвиняемого или подсудимого. Выходит, что адвокаты - представители потерпевшего, гражданского истца или ответчика в уголовном деле остаются без защиты.

А что уж говорить об иных видах су­допроизводства: граж­данском, арбитражном, кон­ституционном или административном. Там зачастую кипят страсти пожарче, чем в уголовных делах, учитывая, какие суммы порой стоят на кону.