Горькое наследство Веры Владимировны

Бандитские пули

Из спецдонесения.

Первому заместителю Генпрокурора России, председателю Следственного комитета при Прокуратуре РФ.

«29.09.2010 примерно в 21 час 25 минут неустановленные лица… в г. Тырныаузе Эльбрусского района КБР с целью воспрепятствования законной деятельности начальника ОУР КМ ОВД по Эльбрусскому району КБР Кауфова А.М. и из мести за такую деятельность, а также убийства специалиста СО по Эльбрусскому району следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по КБР Давыденко А.А. из имеющегося огнестрельного оружия… произвели в них множество выстрелов».

Начальник угрозыска Аслан Кауфов скончался на месте. Анна Давыденко, не приходя в сознание, умерла в операционном блоке районной больницы. На месте происшествия было найдено 67 стреляных гильз от автоматных патронов калибра 7,62 миллиметра.

Их расстреляли у порога дома, где жила Анна Давыденко. Ей было 38 лет.

- Я все видела своими глазами, - говорит Вера Давыденко. - Вечером того дня Аня позвонила в начале десятого вечера, сказала, что едет домой. Спросила, что нужно купить. Вскоре они с Асланом подъехали на его бронированном «уазике». Он часто подвозил Аню после работы.

Как потом выяснилось, один из бандитов лежал на крыше киоска рядом с домом, другой затаился за деревом. Автоматные очереди разорвали вечернюю тишину небольшого городка сразу после того, как машина поравнялась с бандитами.

- Я выбежала на балкон, - продолжает Вера Давыденко, - думала, что от выстрелов оглохну. Шансов выжить при таком обстреле у них просто не было. В Аслана попало девять пуль, в Аню - 39. У нее остались целыми только шея и лицо.

Как будто для того, чтобы и после смерти сохранить ее нежную красоту.

Выстрелы переполошили многих горожан - их невозможно было не услышать. Позвонила сослуживица Анны, которую Аслан высадил у дома за несколько минут до трагедии, спросила, что случилось.

- Случилось страшное, - прошептала Вера.

Она видела все. Видела, как Аню вытаскивали из машины. Видела море крови у подъезда… Металась по квартире. А потом вспомнила: Герман. Он не должен ничего знать, не должен ни о чем догадаться. И так малыш, смотревший мультики в другой комнате, услышав выстрелы, бросился к бабушке с криком: «Мама!». Вера усилием воли заглушила осознание непоправимой беды и уложила Германа спать. А потом сидела и лелеяла в себе маленькую надежду: Аню спасут в больнице. Не смогли.

Девять дней, огородив место гибели дочери камешками, Вера Давыденко приносила туда свежие цветы. Свечи в подъезде многоэтажки у портрета Ани горели много-много дней.

Жизнь нараспашку

У Ани такое чистое и светлое лицо, что диву даешься. Она была по-настоящему красива. А такие глаза бывают только у сказочных русских красавиц - наших Аленушек и Варвар. Аня продолжает улыбаться с фотографий и сейчас, спустя пять лет после гибели. А Вера Давыденко - воспитывать осиротевшего внука. Герман уже знает, что его мама погибла, гордится ею. Но вспоминает маму только с бабушкой…

Семья Давыденко - самая простая и типичная. В Тырныаузе обосновались после войны - это родина отца Ани, Александра Ильича. Он много лет проработал на местном горно-обогатительном комбинате, был награжден за труд орденами. Десять лет назад его не стало. Вера Владимировна работала в Баксанской нейтрийной обсерватории, ее трудовой стаж - четыре десятка лет. А Аня родилась в Томске, искали там Давыденко заработка и счастья. 27 марта 1971 года стал очень счастливым днем в их семье: дочка появилась на свет! Назвали ее родовым именем семьи матери.

Вера Давыденко вспоминает:

- Аня была беспроблемным ребенком. Талантливым. Прекрасно рисовала, лепила… После школы, наслушавшись рассказов бабушкиной подруги, 17-летней девчонкой пошла работать в прокуратуру Тырныа-уза. Потом поступила на юридический факультет Ставропольского государственного университета.

В прокуратуре Тырныауза Анна Давыденко из рядового работника канцелярии быстро доросла до должности заведующей. Всего она трудилась там 14 лет. Потом работала юрис-консультом, таможенным инспектором Минераловодской таможни… В 2007 году пришла в следственный отдел по Эльбрусскому району следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по КБР. Должность - старший специалист 1-го разряда.

В районе Аню любили, ценили за невероятную скромность и просто за человеческую порядочность. Ее обаятельную улыбку в Тырныаузе помнят до сих пор. Аня свободно говорила на балкарском языке, знала все традиции и обычаи местного населения. Ее уважали и любили и за это тоже. К ней обращались многие: знали, что не откажет. Ободрит и словом добрым, и совет квалифицированный даст как юрист.

А еще Анна была всегда одета как для выхода в свет - аккуратно, красиво, со вкусом. И за это ее тоже ценили.

…В маленьком городке ничего не скроешь. Все знали, что первый брак Ани закончился неудачей.

- Когда родился Герман, - говорит В. Давыденко, - он весил чуть более килограмма, его выходили и спасли врачи в Ставрополе. Операцию делали. А отец? Он просто не выдержал испытаний болезнью сына. Когда ему было восемь месяцев, брак распался. Папа просто ушел из жизни ребенка. Навсегда. Бог ему судья…

Аня любила ездить с сыном в Нальчик. Сидела с ним в кафе в детском парке, думала о болезни сына, строила планы, как повезет его в Москву к специалистам. Была надежда, что Германа удастся вылечить.

Сегодня он на пути к выздоровлению. Стараниями бабушки и очень многих людей, которые помогают этой необычной семье.

Ситуации опасности

После смерти Ани для бабушки Веры и четырехлетнего Германа начался ужас. Нестерпимая боль от потери дочери, неизвестность от того, как жить дальше, и непреходящий страх за свою жизнь и жизнь внука.

- Аня и Аслан к моменту гибели были знакомы два года, в ближайшее время собирались пожениться, - говорит Вера Давыденко. - Они не скрывали своих отношений. Да и что скрывать, если они просто светились рядом друг с другом.

Аслан Кауфов сталкивался с бандитами чуть ли не ежедневно. И покушения на него и до этого были. И угрожали ему неоднократно. Угрожали ли Ане, Вера Владимировна не знает.

- Она бы мне и не сказала ничего, чтобы не волновать, - продолжает она, - да и по работе, наверное, не имела права об этом рассказывать. Один раз только обмолвилась: я боюсь, и я хочу жить.

Это были тяжелые годы для силовиков Кабардино-Балкарии. В следственном отделе, где работала Аня, четверо сотрудников стали жертвами бандитов, двое были из одной семьи.

- Вначале я хорохорилась, - вспоминает Вера Давыденко, - говорила, что страха у меня нет, я все равно по этому городу хожу и буду ходить. А потом пришло понимание, что есть реальная угроза, что убьют и нас с ребенком…

На переезде в другой регион настаивал и председатель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин. Но решался вопрос долго - два года.

Угроза для семьи Дывыденко была настоящей, в первые месяцы после смерти Ани Вера Владимировна и Герман даже не выходили из дома, жили взаперти, вспоминает она. Не успокаивали и друзья - русские, балкарцы, которые уверяли, что опасности нет - бабушку и ребенка не тронут.

Тихая гавань

Вера Давыденко хотела переехать в Нальчик. Не понимала, что в республике перемена места жительства ничего не поменяет для нее и маленького Германа. А жить надо было. Не ради себя. Ради внука. Ради памяти о погибшей от рук бандитов дочери.

Вот интересно, в документах пятилетней давности о семейном положении Анны Давыденко написано: «На иждивении мать и несовершеннолетний сын». 63-летняя бабушка Вера быстро стала главой и опорой их маленькой семьи. Она, сама здоровья не богатырского, осилила все: похороны дочери, оформление опекунства над Германом, переезд в Ставрополь. Выбор, наверное, не случаен. И Аня здесь училась, и Германа здесь врачи спасли, и вторая дочь живет в одном из районов края. Деньги на двухкомнатную квартиру по ходатайству СКР выделили из государственного фонда…

Конечно, одной ей не справиться бы. В Тырныаузе помогали сослуживцы дочери. В Ставрополе с первых дней после переезда шефство над семьей Давыденко взял руководитель следственного управления СКР по Ставропольскому краю Сергей Дубровин. И это не формальные визиты по праздничным датам.

- Помогли и с квартирой, - говорит Вера Владимировна, - еще много чем помогли и сейчас помогают. Никогда сотрудники управления не приходят с пустыми руками. Мне помощь эта, конечно, нужна. Честно скажу, не хватает наших двух пенсий. Но больше нужно ощущение того, что о нас помнят, об Ане помнят…

Владимир Булгаков, руководитель отдела кадров краевого управления СКР, - вообще добрый гений этой семьи. Один его звонок - тонус у Веры Владимировны поднимается.

- Все сотрудники Ставропольского управления СКР, - говорит Владимир Николаевич, - с сочувствием отнеслись к случившемуся в семье Веры Владимировны горю. Для нее и маленького Германа, безусловно, важна материальная поддержка Следственного комитета, службе в котором отдала жизнь ее дочь. Мы же стараемся стать для Веры Владимировны и моральной опорой, которая ободрит и вселит в нее уверенность в завтрашнем дне.

Звонят и помогают и из Следственного комитета России. Путевку в Железноводск, например, дали. И спрашивают, как в Ставрополе помогают. Она отвечает правду: не чувствует себя брошенной.

Вера Давыденко несет свое горькое наследство - Германа - с большим достоинством и самообладанием. Конечно, понимает, что ему бы не такую маму, как она, а молодую и красивую. Но раз ей выпала эта доля, то собирается прожить еще много лет - как минимум до совершеннолетия Германа.

Он, кстати, почти вылечился от своих младенческих недугов, сейчас на стадии реабилитации, как говорят врачи. Хорошо учится в третьем классе гимназии, занимается английским и плаванием, любит книги. И мечтает стать доктором...

…Герман уже многое понимает. Он протягивает фотографию Ани Вере Владимировне и обнимает ее:

- Бабуля, я похож на маму!

Он - копия мамы и дедушки. Такой же красивый и ясноглазый. Он и бабушка - сейчас семья Анны Давыденко. А Герман - продолжение мамы, убитой бандитами пять лет назад…