Народный театр «Прометей» представил свою версию пьесы «От красной крысы до зеленой звезды»

Десять новелл - трогательных и смешных, трагических и жизнеутверждающих, фантастических и реальных - складываются в картину одного многоэтажного дома. У каждого жителя своя история, это касается даже... крыс в подвале и звезд над крышей!

Дом, воссоздаваемый актерами на сцене, - символ, который можно трактовать по-разному. То ли это мир человека с его психологической неоднозначностью, то ли все многополярное мироздание, где, говоря словами одного из персонажей, «понять ничего нельзя по отдельности, а сразу можно».

Развитие действия вверх по лестнице от цокольного этажа до «звездного неба над нами», по замыслу автора, вовсе не означает духовного роста. В доме, который построил Слапковский, вообще трудно понять, где у этой многосоставной конструкции сакральный верх или низ: крыса из подполья мечтает о красоте и остро чувствует жизнь, а двое людей-самоубийц на крыше изнывают от душевной пустоты. Но не волнуйтесь, все закончится хорошо.

Главным залогом счастливого финала служат режиссерский оптимизм и логически обоснованная гармония постановки. Руководитель театра заслуженный артист России Борис Щербаков умеет превратить в достоинство спектакля актерскую неискушенность своих исполнителей, добиваясь от них непосредственности и органичности существования на сцене.

Напомним, актер Ставропольского академического театра драмы им. М.Ю. Лермонтова, признанный любимец публики Б. Щербаков примерил режиссерское амплуа лет двадцать назад. С тех пор он растет и меняется в этой роли, заставляя аудиторию следить за работой «Прометея» как минимум с любопытством, чаще с искренним интересом.

Стартовал Борис Федорович как постановщик искрометных водевилей Чехова, классического доктора человеческих душ. Для худрука «Прометея» давно стало творческим кредо подчеркнуть комичное в нелепостях жизни и вызвать улыбку доброй иронии даже в самой безнадежной сюжетной ситуации. Пожалуй, только с таким стержнем и можно браться за вещи вроде «Красной крысы…». Перегни режиссер хоть немного с серьезностью и реализмом - получится набившая оскомину чернуха. А так - замысловатые притчи, красивая символика, которую, надо признаться, приятно разгадывать.

Известный критик Роман Должанский охарактеризовал выбранный Щербаковым литературный материал как удачное совмещение «жесткости и насмешливости новой драмы с умением держать диалог и выписывать хоть маленькие, но все-таки роли». Играть в постановке с такой характеристикой интересно и сложно одновременно: от актеров требуется работа, которую продолжатели системы Станиславского относят не к внешней мимикрии, а к внутренней трансформации характеров. Без катарсиса, желаемого для любого качественного спектакля, не обойтись. А студенческий возраст «прометеевцев» и подавляющего большинства зрителей с непременным юношеским стремлением попробовать себя как можно в большем числе ипостасей воспринимает такой материал как благодатную почву для креатива и эмоциональной встряски.

Хотя многие новеллы заканчиваются грустно, порой даже трагично. Некоторые истории и вовсе зависают с открытым финалом, отдавая окончательное решение под ответственность зрителя: пусть сам решает, что увидел. При этом ощущение незавершенности не возникает, наоборот, спектакль Щербакова-Слапковского дает вполне цельное понимание любви к ближнему и ценности бытия. На эту задачу удачно работает в том числе музыкальный фон из песен «Наутилуса Помпилиуса». И если говорить на языке музыкальной терминологии, вся пьеса Слапковского относится к полифоническому жанру, то есть голосов в ней множество. Они или продолжают друг друга, или входят в резкий диссонанс. Возможно, поэтому в партитуре постановки, по крайней мере, два лейтмотива: ансамблевости «Наутилуса» противопоставляется игра одинокого саксофониста, сопровождающего зрителя по «этажам». За музыкантом останутся решающее слово и последняя сольная нота.

Пересказывать все подробности действия трудно, да и нет смысла. Гораздо выразительнее упомянуть, что «Крысу…» «приручали» в знаменитой мастерской Петра Фоменко (Москва) и Театре дождей (Санкт-Петербург). В регионах до Б. Щербакова пьесу ставили в Екатеринбурге, Туле и Омске, где над драмой работал звездный состав, включая обладателя «Кинотавра» Сергея Пускепалиса в качестве постановщика. Слапковский-драматург давно известен публике не только как сценарист «Остановки по требованию». Как признался Борис Щербаков, он выбрал этого автора за адекватное воспроизведение вечных тем в интерьере современности или, точнее, за отражение вечности в зеркале быта.

Любовь и ненависть, жизнь и смерть - вот главные, не покидающие сцену герои. Они разворачивают свои игры с вариациями, используя в качестве инструментов живых персонажей. Меняются декорации, благо экран в зале позволяет это сделать быстро и безболезненно для ритма спектакля. Уходят и приходят обитатели дома, каждый со своими проблемами. Жизнь остается по-ахматовски бренной и прекрасной, пока у человека, стоящего на краю крыши, есть кто-то, готовый спросить, как ему дышится этим вечером...