Вениамин Госданкер рассказал о своих днях Ленинградской блокады ставропольским школьникам

Шумной толпой рассевшись в библиотечном зале, мальчишки и девчонки поначалу продолжали обсуждать какие-то свои текущие дела, разглядывать стенды с книжными новинками, в общем, в свойственной их возрасту живой манере осваивать новое пространство. Но вот сотрудник библиотеки Галина Орешкина вместе со своими юными помощницами, старшеклассницами школы № 1 Марией Мироновой и Дианой Гарибовой, начали рассказ о далеком военном времени. Литературно-музыкальная композиция, сопровождаемая демонстрацией кадров кинохроники, постепенно настраивала беспокойную ребячью аудиторию на более серьезный лад. Лица становились сосредоточеннее, глаза внимательно вглядывались в страшные картины блокадной жизни. Именно жизни: город действительно продолжал жить, работать. Под свист снарядов, без света и тепла, испытывая муки голода. При этом спасая великие культурные памятники, сохраняя уникальные коллекции элитных семян и даже деревья. А до линии фронта можно было доехать на городском трамвае… Фашисты были уверены: Ленинград вот-вот падет, они даже заранее заготовили для солдат вермахта пригласительные билеты в банкетный зал «Астории». Поспешили, как выяснилось…

Детвора ХХl века притихла, под биение знаменитого лениградского метронома слушая про дневник сверстницы Тани Савичевой, про Дорогу жизни, про хлебные карточки… А уж рассказ непосредственного участника тех событий и вовсе стал настоящим откровением. Вениамин Вениаминович, заметно волнуясь, предупредил: пришел пообщаться запросто, не парадно.

- Эпопея блокады Ленинграда, трагедия войны с высоты нынешнего времени выглядит еще глубиннее, еще мощнее, еще величественнее. Думаю, и вы своими юными глазами и душами уважительно посмотрите на трагическую и великую историю нашей Родины. Были разные войны на свете, но эта война была праведная! Мы защищали свою землю. Кто-то однажды очень мудро сказал: если бы немцы взяли Ленинград, мы не дошли бы потом до Берлина… Что-то в этом есть очень верное...

Для переживших блокаду военные воспоминания с годами ничуть не теряют своей пронзительной остроты. Ветеран поведал ребятам о некоторых эпизодах блокады. Он родился в Ленинграде, оставшись сиротой, воспитывался в школе-колонии «Красные зори» в Стрельне, располагавшейся в бывшем дворце, откуда были видны Финский залив, Кронштадт, Ленинградские верфи. На 28-м трамвае можно было за 30-40 минут доехать до центра города… Всю жизнь с благодарным чувством вспоминает Вениамин Вениаминович тот детский дом, организованный по методу знаменитого педагога-воспитателя С. Макаренко, сумевшего из брошенных, забытых детей, тех, кто остался без родителей, делать людей достойных, настоящих.

Там его поколение встретило войну. В июле-августе 1941 года часть сверстников пошла в ремесленное училище, а В. Госданкер и еще несколько ребят поступили в Ленинградскую 7-ю артиллерийскую специальную школу. Красивая военная форма, дядьки-командиры, строгая дисциплина, – по существу, кадетский корпус. Кроме учебы ребята дежурили на постах противовоздушной обороны Петроградского района. А 2 января 1942 года их предупредили: подшить чистые воротнички, привести в порядок форму. У большинства курсантов от постоянного недоедания уже ноги тряслись, с трудом поднимались на второй-третий этажи. Ремни подтянули до максимума, построились, неровным шагом двинулись по Кировскому проспекту, мимо Петропавловской крепости, по Садовой улице к Невскому, в знаменитый Александринский театр драмы, ныне театр имени Пушкина. Оказалось, учащихся специальных артиллерийских школ, 15-16-летних ребят, пригласили на елку!

- Боже ты мой! Мы вошли в зал, а там горит огнями елка украшенная, это в Ленинграде-то! Мы ведь, пока туда шли, видели, как висят оборванные провода, валяются разбитые трамваи. И раз за разом известная ленинградская картина: кто-то опять везет на саночках труп… А тут, в театре, уставшие, такие же, как и мы, измученные артисты что-то пели, играли, пытались с нами вокруг елочки танцевать, звучала музыка. Это было невероятно для израненного Ленинграда. После елки нас повели на Садовую в ресторан «Метрополь». На столах чистые скатерти, фужеры, тарелки, от которых мы успели отвыкнуть! Супчику жиденького по полтарелочки дали, котлетка вот такусенькая, на десерт кисель. Настоящий праздник руководители обороны Ленинграда устроили ребятам, которые потом стали офицерами, прошли дорогами войны... Одно только добавлю: для того чтобы зажечь свет в Александринском театре, надо было отключить от электричества уж не знаю сколько важнейших точек да еще устроить артиллерийский заслон, чтобы хоть на некоторое время заглушить вражеский обстрел и бомбежки. Этот эпизод врезался в мое сердце.

Другой эпизод связан с более печальным воспоминанием: курсант Госданкер возвращался из города в артшколу. Был ноябрь, уже холодно, снег выпал. Надо идти через Кировский мост, а сил не хватало. Он спустился к Неве, выбирая путь покороче, чтобы попасть на Петроградскую сторону. Спуститься-то спустился, а наверх подняться уже не мог, упал.

- И вдруг мне стало так хорошо, спокойно: ну и ладно, и не надо больше двигаться… Так чувствуют себя голодные замерзающие люди. Но тут, откуда ни возьмись, чья-то сильная рука встряхнула меня. Приоткрыл глаза – розовощекий красноармеец затормошил, схватил за шкирку, вытащил наверх. Я дошел, остался жив…

Вот так выживали ленинградцы. Тысячу раз прав ветеран-блокадник: эта память спустя и семь десятилетий остается величественно незамутненной. Прав он и в том, что порой немало говорится трескучих фраз о войне, кто-то начинает кое-что приукрашивать.

- Пусть молодежь поймет состарившихся воинов: волнуются они, хочется им надеть все ордена и медали, хочется, чтобы ими гордились, все это по-человечески понятно. Все это правильно, нужно, здорово. Только бы меньше было выспренних слов, от которых становится как-то не по себе… Трудно представить печаль и величие Ленинграда. Как участник войны в действующей армии лично я под танк с гранатой не бросался, не буду говорить такие вещи! И в штыковую атаку, как иные, не ходил. Я артиллерист. И все-таки моя война позволяет с достоинством сказать людям простыми словами: помните! В этом смысл нашей встречи: помните! А еще хочу сказать вам, дети: придя домой, откройте семейные альбомы. Там, на старых военных фотографиях, в лицах ваших дедов и прадедов вы тоже увидите историю войны. И вы вдруг зарядитесь чудесной силой уважения к тому, что было и больного, горького, и прекрасного, хорошего. Я не люблю, когда часто употребляют слово «патриотизм», но в семейных альбомах есть тот самый понятный, близкий, домашний, человеческий патриотизм.

… Звуки Седьмой «Ленинградской» симфонии Д. Шостаковича, созданной тоже в дни блокады, прозвучали торжествующим гимном «печали и величию города на Неве».