На полях сражений Первой мировой. История капитана Владимира Лосицкого

Окончив кавалерийское училище в 1903 году, подъесаул Владимир Лосицкий проходил службу в Кубанской области, в казачьих станицах Зеленчукской и Баталпашинской (сегодня г. Черкесск. – Прим. авт.). Затем служил в Майкопском батальоне, дислоцированном в Ставрополе. В 1910 году переведен в Кавказскую армию.

В семье Емельяна и Елены Лосицких было трое детей: Вера, Александр и Владимир. (Семья жила на нынешнем пр-те Октябрьской Революции, бывшей ул. Театральной, дом не сохранился). До нас дошла чудом уцелевшая семейная переписка столетней давности, ниже публикуются выдержки из писем капитана Владимира Лосицкого, его матери и сестры.

«Ее высокородию Елене Александровне Лосицкой. Театральная ул., дом Леонидова, г. Ставрополь губернский. 13 сентября 1910 г. Лагодехи.

Здравствуйте, родные мама и Верушка! Мы всем нашим лазаретом поздравляем Вас и желаем Вам здоровья и благополучия. В Лагодехах мы обосновались, но первое наше пребывание здесь было не особенно благополучно. Я одиннадцать дней проболел лихорадкой, но теперь молодцом. Аня и Юрик также болели лихорадкой. У Юрика вырезалось сразу два зуба. Посылочку Вашу и портрет получил и сердечно Вас благодарю, только зачем же Вы и деньги прислали? Квартирка у нас хорошая, занимаем дом-особняк за 25 р. в месяц, но за 10 р. отдаем две комнатки вдове учителя ставропольского Брильковой, вполне интеллигентная дама, да за обед с нее 8 р., так что обходится квартира в 7 рублей. Несмотря на старание экономничать, все же переезд обошелся около 300 р., и никакой помощи от казны… Я принял 1-ю сотню. Это для меня хорошо. На лошадях от Тифлиса до нас 150 верст, но если Вы к нам приедете, то мы будем несказанно рады. Зимы здесь нет, и Вы можете всю зиму пожить у нас.

Будьте здоровы и благополучны. Целуем Вас крепко, крепко. Ваши Аня, Владимир.».

4.12.1912 г. Тифлис.

«Родная наша мамочка! Благодарим Вас за поздравление и простите меня, что взволновал Вас известием о переводе. Конечно, не знаю, как даст Бог начать службу в новой части, но если все будет благополучно, то в 1913 году меня, вероятно, произведут в капитаны, а следовательно, материальное и служебное мое положение улучшится. Первое время, пока сам не ознакомлюсь с новым начальством и новыми товарищами, будет трудновато, но во всяком случае с помощью Божьей я не дам повода быть мною недовольным…

В Тифлис больше мне не пишите, а пишите заказным в Карс – штабс-капитану 79-го Куринского полка, мне. Мы, слава Богу, благополучны, у Анюрки крапивная лихорадка прошла, чувствуем себя хорошо. Все новое сшили, обошлось очень дорого, но… надо благодарить Бога, что все так благополучно. Буду писать уже из Карса, хотя и в Карсе придется ли быть еще не известно, т. к. один батальон Куринцев в Сарыкамышах. Леночку в Тифлисе мы успеем снять, должно быть, на первую карточку, конечно, нашей родной бабушке. В Карсе очень холодно, все нужно теплое заводить, а для нас жителей юга это ведь ново, ну да Господь Бог сохранит нас.».

20 декабря 1913 г. Карс.

«Здравствуйте, наши родные, мамочка и Верушка! Где же Вы, отзовитесь наконец. Писал в Кисловодск, никакого ответа, и решил, что Вы, наверно, в Ставрополе. Поздравляем нашу родную и бесценную мамочку с наступающими праздниками, с Новым годом. Желаем Вам здоровья, счастья без конца и всякого благополучия. В Карсе было сначала очень холодно, а теперь погода установилась, и хотя мороз держится около 15, но тихо и безветренно, и детишки наши гуляют каждый почти день. У нас веселья большого нет, но в нашем положении это и не обязательно… Хотя ведем разумно экономный образ жизни, но ни в чём себе не отказываем. Целуем крепко Вас и Верушку, будьте счастливы и благополучны.

Ваши дети Володя, Аня и внуки Юрик, Елена, Всеволод Лосицкие.».

31 марта 1914 г. Карс.

«Наша родная, дорогая, бесценная мамочка и Верушка! Поздравляем Вас с праздником светлого Христова Воскресенья!

Мы в этом году встречаем праздник вместе; второй раз за всю нашу семейную жизнь, а то все время как-то выходило, как праздник Пасхи, так я куда-нибудь командируюсь. В прошлом году в Кагызмане, в позапрошлом – в госпитале – операцию делали, но тяжелее всего было в 1911 году. Анюрка только произвела Юрика на свет, и вот нас послали в Страстной Четверг в Хунзах. В Дагестане было холодно еще, приехали, ни души знакомой, ни квартиры, ни молока ребенку. Сидим в холодной комнате и так тяжело. Вдруг нам прислали пасху – мы как детишки обрадовались. После пришел к нам командир полка полковник Кикнадзе, и вот это уже были наши первые удачи на новоселье… Теперь все это отошло в область преданий. Мы уже большие люди и мы живем настоящими баринами. Детишки чувствуют себя отлично. Целуем всех. Ваши дети с отцом во главе. В. Лосицкий.».

1-го мая 1914 г. Карс.

«Здравствуйте, родные наши мамочка и Верушка! С Маем Вас поздравляем и главное с наступлением Вашего любимого времени года. У нас все уже зазеленело и хотя снеговой хребет весь в снегу, но весна в полном разгаре…

Я назначен в Абастумани на казенный счет лечиться, но я в настоящее время чувствую себя гораздо лучше Ани и оставлять ее в Карсе, а самому ехать просто как-то совестно пред ней. Взять ее с детворой выйдет дорого и не по средствам. Если от Абастумани отказаться вовсе, то придется идти в подвижные сборы и общие лагеря все равно… Вышлите мне к осени теплые вещи. Рост мой большой – 2 аршина 12 вершков (около 195 см. – Прим. авт.), но вершки разницы не делают, если недорого, то можно заказать, а дорого не надо. Целуем нашу родную маму и Верушку. Желаем всякого благополучия и здоровья! Ваши дети и внуки Лосицкие.».

6.IX.1914 г. Карс.

«Здравствуйте, родная наша мамочка! Я хотел иметь спальный мешок, потому что он прорезинованный и если приходится спать в воде или в снегу, или в грязи, то он не пропускает влаги и не простуживаешься… Кажется, деньки наши сочтены, но куда и когда, никто не знает. Аню с детками додержу до последнего, хотя и боюсь холодов, для деток это немного рискованно. Не знаю, удастся ли Вам в Кисловодск попасть. Если поедете, то надо пораньше, пока тепло…

Я себя чувствую великолепно, Вы обо мне не беспокойтесь. Я, если Господь сподобит, выполню свой долг и, даст Бог, тогда обниму родную маму и Верушку. Всего хорошего. Ваш В. Лосицкий.».

26-го октября 1914 г. Ставрополь.

«Дорогой Володя. Накануне военных действий с Турцией получили твое письмо. Были рады, что до сих пор вы провели вместе время и благополучны. Мы вышлем, верно, завтра, пару шерстяного белья тонкого, но теплого, какое нашлось лучше в Ставрополе. Пару рукавиц без пальцев, связала мама, их можно совсем не снимать, пару варежков, как когда-то у тебя были, очень теплый, растягивающийся шарф. Можно завернуть поясницу, живот. Не толстит и греет под сюртуком. Берегись, чтобы не отморозиться, почаще посматривай на уши, нос и пальцы. Еще приложим верблюжьи чулки… Как нам хотелось проехать в Кисловодск и там подкрепиться, да не знаю что будет? Наш дом стал еще холоднее и запущеннее, двор также потерял свою прелесть. Дровами пользуемся пока прошлогодними. Зима сразу началась холодная, - 8 град., с небольшим снегом.

Пиши почаще, всех мама и я крепко целуем! Сестра Вера».

15.X.1914 г. Карс.

«Здравствуйте, родные мои мамочка и Верушка! Нас все маринуют, как говорят солдатики, хотя мы и на границе и готовы ежеминутно к выступлению. Маленькие стычки на границе бывают, но характер их простых разбойничьих нападений, и ничего более. Турция, видя на границе наш корпус, не решается на выступления активного характера. Когда снег выпадет на перевалах, тогда уже с нашего фронта и вовсе пройти будет нельзя, и война с Турцией зимой едва ли окажется возможной... Только когда граница с Турцией будет непроходима от снежных завалов, тогда только возможно, что нас двинут на Запад. Теперь самое большее, что вместо Карса поставят в какую-нибудь деревню ближе еще к границе. Мешок, благодарю Вас, получил и, конечно, хороший. Он хотя и брезентовый, но промасленный, а следовательно, и непромокаемый, в середине бобрик. Немного дороговато, но теперь за всё дерут вдвое. Во всяком случае этот мешок действительно защитит от всяких зимних неприятностей, и его всегда можно иметь с собой… Есть ли у Вас прислуга, запаслись ли дровами, ведь зима на носу и действительно очень трудно будет протянуть это время… Я Аню дальше Тифлиса не отправлю, а пока продержу в Карсе при себе. Ей без меня будет трудно с детворой, и чем дольше она будет без меня, тем ей труднее… Да сохранит Вас Бог с Верушкой. Ваши дети Лосицкие.».

28.X.1914 г.

«Здравствуйте, родная мамочка и Верушка! Я стою в м. Зарабханы, какового местечка Вы ни на какой карте не найдёте. Аню с детишками в Тифлис отправил, а адреса ее не знаю пока. Известия от меня будут только случайные, т. к. ни почты, ничего тут нет. Мне пишите: Кавказская армия. Куринский полк, мне, чрез Сарыкамыш. Меня благословите, а себя берегите и обо мне не беспокойтесь.».

12.XI.1914 г.

«…Я жив и здоров, чувствую себя отлично. У нас зима холодная, но все теплое у меня есть. Я ни в чем не нуждаюсь, а Ваши рукавицы, шарф и фуфаички греют великолепно. Сегодня в первый раз увидел бумагу. Пишу на барабане. Сорок верст прошли, тяжеловато. Целую, благословите».

25.XII.1914 г.

«Поздравляю Вас, бесценная наша мамочка и Верушка, с Рождеством Христовым и наступающим Новым годом. Последнее время мы на позициях, и сообщение с живым миром у нас плоховато. Вот почему не имею от Вас ничего, да и Вы от меня не имеете. Я вполне благополучен, чувствую себя отлично… Как Вы поживаете, как Ваше здоровье? Всего, всего вам наилучшего.».

31 декабря 1914 года. Ставрополь.

«Родной милый сын мой Владимир! С Новым годом! Желаем тебе всякого благополучия и целуем, целуем тебя, нашего кровного и близкого. Не получаем ни от тебя, ни от Ани известий о тебе, беспокоюсь, измучилась всякими думами – боюсь. Пиши, дитя мое дорогое, что с тобою, цел ли ты? Ради бога, извести, если есть телеграф, телеграммой.».

Телеграмма: «Ставрополь ГУБ. Лосицкой из Тифлиса 2.I.1915. Володя убит, телеграфируйте где хоронить, Аня.».

Телеграмма в Ставрополь Лосицкой из Москвы. Подана 2-го 11 ч. 14 м. пополудни: «Прошу, если можно, хоронить в Ставрополе, еду, Александр Лосицкий.».

4.IV.1915 г.

«Милостивая государыня Вера Емельяновна! В Вашем письме Вы просите, чтобы я сообщил о смерти или, точнее говоря, о последних минутах жизни Вашего брата и нашего любимого командира. Сообщаю Вам то, что узнал из рассказа очевидцев. Я сам в момент его смерти не находился вблизи командира, а которые были возле него, рассказывают следующее. При наступлении на турецкую позицию, так называемую высоту 810 вблизи турецкого селения Алтун-Булах, 1-й и 2-й взводы нашей роты шли в цепи, а 3-й и 4-й следовали в резерве, где находился и покойный командир. Я пишу в присутствии солдат, которые видели всю печальную картину смерти командира. Он стоял, наблюдая за ходом боя, как вдруг одна пуля попала ему в шашку. Он сказал шутя: «Ишь, нашла место, куда попасть». В этот момент прилетел снаряд и разорвался над его головой. И капитан упал как подкошенный вниз лицом. Сразу к нему подбежали солдаты. Что услышали от него, так это три слова: «Переверните меня на спину». Больше ни слова, ни стона от него не слышали, тихо скончался. Вся рота глубоко сожалеет за своим храбрым и справедливым отцом-командиром капитаном Лосицким. Сердечно благодарю за Ваше поздравление и от души желаю Вам долгой и счастливой жизни. Остаюсь с почтением к Вам Кузьма Волобуев, рядовой 14-й роты 79-го пехотного Куринского полка.».

* * *

P.S. Судьба семьи капитана - Анны Ивановны Лосицкой и детей Юрия, Елены, Всеволода - неизвестна. К сожалению, не сохранилось также ни одной их фотографии.