Моя Жар-Птица

Последний путь


Памяти Александра Пушкина

В какой-то миг воскреснет в памяти:
Саней, летящих к бездне, след.
И кровь. И стон январской замяти.
И в небо тусклое — просвет…
Коней понурый бег в обратную.
Безумство боли тряских верст -
Ее не остужает, клятую,
И снега тающего горсть.
Взор застилает полуобморок,
Кружа назойливым грачом…
А он хранит безмолвье.
Собранный,
Чтоб не унизиться ни в чем.

…Сегодня ль это? Или прошлое? -
Сосна от инея бела,
Дуэль — как схватка 
	с вечной пошлостью,
Где жизнь
Разыграна была.

…В кибитку ветер бьет напористый.

…По лестнице нетвердый шаг:
Седой Никита, «дядька» горестный,
Несет поэта на руках.

Над умирающим
В безмолвии
Над Петербургом,
Над Невой,
Над Черной речкой,
Горя полная
Высь с непокрытой головой.

На Мойке в доме, скорбь не прячущем,
(В осаде пасмурной толпы),
В углу Жуковский, молча плачущий
Над нестерпимостью судьбы.
И вздох предсмертный в тишь сторожкую,
Когда надежды истекли:
- Уважь
	моченою
		морошкою,
Побудь со мною, Натали.

Душа взлетит в немом отчаянье
На свет изменчивой звезды.
Что ж вы его,
Друзья печальные,
Не заслонили от беды!

Последний путь, глумленьем сдобренный:
Возок. Жандарм. Безлюдья ширь.
Бег лошадей во тьму недобрую
Под Святогорский монастырь.

Тот черный день от нас все далее.
А боль еще острей в душе! -
Как много их порастеряли мы,
Как мало помнится уже…
Гордясь просторами безбрежными,
Открыта щедро соловьям,
Россия, до чего ж небрежна ты
К своим
Родимым
Сыновьям.
И, значит, это — до скончания!
Где зло имеет перевес,
Для смертных, терпящих отчаянье,
Всегда найдется свой Дантес.
Конечно, в ком-то боль уляжется.
Простят убийцу: «Слаб умом…».

А он все целится, мне кажется,
Во Вдохновение само.

*****

Ненастье город захлестнуло.
Сплошная морось да туман.
Деревья голые сутуло
Льнут неприкаянно к домам.

Унылый свет в квадратах окон
Плакуче теплится с утра.
И фонаря намокший кокон
Завис у нашего двора.

Бог знает, что в душе творится:
И стынь, и горечь, и хандра…
Сидит нахохленная птица
На тонкой веточке, мокра.

Наверно, солнечной минуты,
Ненастье коротая, ждет,
Чтоб на крыло подняться круто
И плавно выровнять полет.

Не разглядел я толком птицу -
Прошел. И только лишь потом
Толкнула мысль: остановиться!
А если то — моя Жар-Птица,
Но в оперении простом…


Игорь РОМАНОВ