Выноси, «деревянный»!

* * *

Почему это с нами опять происходит?
Кризис, войны, болезни, душевный разлад…
Отчего, как и прежде, ответы не в моде
На вопросы «Что делать?» и «Кто виноват?»
Сами выбрали путь, позабыли о Боге,
Отреклись, нахлебались свободы сполна.
Две российских беды — дураки и дороги
За несчастья в ответе во все времена.
Дураков у нас любит работа. И, кстати,
Не ошибся лишь тот, кто спустя рукава
Наблюдал свысока сквозь века и проклятья,
Размышляя, что делать и кто виноват.
Мир полярен. И полюс меняется круто.
Поумнев, обленились. И как ни смешно,
Виноваты теперь дураки и валюта.
Что же делать? Нам этого знать не дано.
Сушу переделить, перевычерпать море,
Что нельзя перестроить — отправить под снос.
Дураки — не беда. Ум — вот горе так горе!
Виноват Чернышевский — он задал вопрос!
Где ты, Рай — полусон, полубред позабытый?
Вновь безмолвное солнце уходит в закат.
Лишь бы только Земля не сорвалась с орбиты –
После станет бессмысленно, кто виноват.
Только дело укажет на глупость и разум,
И всегда познаются в сравненье пути.
На вопросы ответы находятся сразу:
– Кто виновен?
– Мы сами.
– Что делать?
– Идти!

* * *

Опять лихорадит Страну восходящего солнца,
Обвал котировок валюты на фондовой бирже.
Опять этот индекс «Ник-Кей», а затем «Доу-Джонса»
Сползает на несколько пунктов все ниже и ниже.
И словно цунами, с другой стороны океана
Обрушился кризис на бедные головы наши,
Счета обнуляя и делая легче карманы,
Лишая работы народ, а ведь в гневе он страшен!
Эх, рубль наш российский, давай, выноси, «деревянный»!
Соломинкой будешь, в которую вцепимся разом.
В надежде на чудо небесной прокормимся манной.
Призвали бы разум, но разум ответил отказом.
Когда завещал Маяковский не есть ананасов
И рябчиков чтоб не жевать, от обжорства тупея,
Не знали буржуи, что так укротитель Пегасов
Финансовым рынкам предсказывал участь Помпеи.
И вот началось… Кто не спрятал свои миллиарды
(А хоть бы и спрятал, вложил, состригая купоны),
Как будто профукал их в карты, спалил, как петарды,
В один только миг превратив миллиард в миллионы.
А кто не лишился работы — обычные люди,
В час пик по привычке своей проклиная маршрутки,
Припомнят, как лгали с трибун им: «Дефолта не будет!»
А может, не лгали. Ведь в моде нелепые шутки.
И лишь в переходе подземном бомжу и бродяге,
Поди, невдомек, почему сердобольный прохожий
В помятую шляпу, сырую от пролитой браги,
Вдруг вместо червонца со вздохом полтинник положит.
Опять лихорадит… Хоть радио вовсе не слушай!
Опять обесценился рубль на бирже вчерашней!
Неужто дождемся, когда обесценятся души?
Вот это поистине будет и горько, и страшно.
А совесть молчит. Снова мысли о полном кармане.
Какою молитвой души обнищанье излечим?
Вот дом инвалидов в какой-то сгорел глухомани.
Тушить было некому… Незачем… Нечем…

* * *

Весна придет! И ей навстречу лес
вдруг распахнет зеленые палаты
под колокольный перезвон небес,
с благословенья громовых раскатов.
И зазвенит серебряной струной
нам иволги ночная серенада.
И мотыльки, слетевшись, под луной
опять устроят танцы до упада.
Весна придет на землю точно в срок
и клятвенного слова не нарушит,
вдыхая в каждый стебель и цветок
любовью переполненную душу.