Повелитель сенгилеевских глубин

Этому громадному сазану более ста лет. Он родился не в Сенгилеевском озере, а в верховьях Егорлыка, который начинается в Темном лесу. Лес этот тысячи лет растет на горе Стрижамент. Три года сазан резвился в родниковой воде среди корней буков и дубов и редко видел небо, солнце. Он набрался сил, стал мощным и очень прожорливым. Ему уже не хватало пищи, чтобы расти дальше, простора в небольших омутах Егорлыка. И сазан стал потихоньку скатываться вниз по реке. Он задержался на несколько лет в большой яме около станицы Темнолесской и стал трехкилограммовым красавцем, потому что начал питаться не крохотными червячками рубинового цвета, из которых выводятся комары, а жирной поденкой, дождевыми червями. Таких было много на громадном огороде казака Иноземцева. Их вымывали из земли потоки воды во время весенних дождей.

Из этой ямы сазан увидел голубое небо, звезды, солнце, под лучами которого он нежился часами, забравшись в камышовые заросли. Понравились ему и нежный молодой камыш, дети казака, часто игравшие на берегу заводи. Они подкармливали его хлебом, зерном, иногда на свои детские удочки ловили шустрых пескарей, быстрых голавликов и усачиков. Попадались на крючок и сазанчики, карасики. Мелкая насадка не привлекала будущего сазаньего вождя, да и осторожен он был. И долго не понимал, куда деваются рыбки, клюнувшие на крючки казачат. Они как-то мгновенно исчезали из поля зрения заматеревшего сазана, пробивали воду вертикально и, словно бешеные, устремлялись к солнцу. И больше сазан никогда их не видел в своем омуте. Вот так и люди вокруг нас исчезают – умирают…

Однажды сазан, лениво плавая среди камышей, учуял потрясающе вкусный аромат непонятной пищи. Он подплыл к ней, похожей на кусочек серого известняка, понюхал, пососал и понял, что подобного он никогда не ел в своей жизни. Это была макуха, которую опустил в воду хитроумный отец казачат вместе с крючками. А леску от крючков он привязал к гибким ветвям ивы.

Долго сосал желтыми губами сазан вкусную макуху и хотел, было, проглотить ее остатки, но в губу больно вцепился крючок. И страх охватил рыбу. Она рванулась изо всех сил в глубины омута, но…

Повезло будущему повелителю сенгилеевских глубин. К закидушке, увидев, как трясется ива, подошел не казак Иноземцев, а его сынишка. Мальчик, охваченный азартом, отвязал от веток леску и начал тянуть рыбу к себе, но сил у него оказалось меньше, чем у полупудового сазана.

Вырвавшийся на волю, он помчался вниз по реке, как говорится, не разбирая дороги.

А когда леска за что-то зацепилась, сазан рвался на свободу до тех пор, пока не порвал себе губу…

«Господи, - думал помудревший сазан, - как хитры и злы люди. Мне надо их опасаться, надо бежать туда, где их нет».

Так он сплавлялся вниз по течению Егорлыка до тех пор, пока не увидел на левом берегу гору Недреманную. Тут он и попал в пруд: казаки Татарки перегородили Егорлык дамбой, и образовался просторный водоем, в котором они сетями ловили рыбу.

И наш герой чуть не попался. Но он, будучи более опытным, чем другие рыбы, стрелой взметнулся вон из воды к небу, к свободе, и перепрыгнул сеть.

Рыбаки восхищенно наблюдали за мощным прыжком. «Какой красавец ушел, - говорили они. – Но ничего, мы его поймаем, когда он станет еще больше».

Сазан это все слышал и впервые ощутил себя умным и сильным, самодовольно подумал, что он не глупее рыбаков и просто обязан умереть своей смертью, если вообще смерть существует в этом прекрасном мире.

Он ушел из казачьего пруда через проран в плотине, когда пошла большая весенняя вода, когда обычно тихая речка превращается в бешеный поток, в котором тонут люди, лошади, быки… Сазан всецело предался воле потока, как воле Божией. И вода выкинула его из Егорлыка в Саломатин яр. А за ним уже были безбрежные просторы древнего как мир Сенгилея. Здесь он понял, что тут его царство. Здесь было много пищи: и личинки комара, и поденка, и сладкий молодой камыш… А главное, в озере водилось неимоверное количество пескаря. Во время штормов, когда дует с востока, жирных одряхлевших пескарей укачивало настолько, что они становились легкой добычей чаек. Сазан попробовал пескарей и понял, что это то, что нужно ему, глотал их, как сом, десятками, потом сотнями. И стал за десятки лет великаном.

Все рыбы последнего осколка Сарматского моря почтительно уступали ему дорогу, когда он плыл к отмелям, чтобы нажраться как боров и надолго исчезнуть в самых глубоких местах. Рыбы признали сазана-гиганта своим князем, повелителем, он не боялся никого, кроме людей. Но они появлялись на берегах Сенгилея редко, лишь в весеннюю и осеннюю путину. А удочников князь уже не боялся, потому что научился с помощью плавника на спине рвать любую леску. Он даже иногда баловался: осторожно брал мощными желтыми губами наживку с крючком, зацепливал леску за спинной плавник и начинал двигаться. А дальше… Рыбак подсекал – есть тяжесть! Что-то попалось, сопротивляется – и душа рыбака начинает радоваться. Радовался и князь, ощущая леску на своем плавнике, затем делал рывок… дзинь!

Сазаньему князю было уже около тридцати лет, когда он однажды на берегу озера увидел конный экипаж, около него детей и важного генерала Комарова с невиданной удочкой в руках. Генерал с помощью денщика приманил рыбу макухой. Ее собралось в десяти метрах от берега большая стая. Рыба клевала без всяких перерывов. Дети радовались улову отца, особенно девочка Оля, будущая писательница Ольга Форш.

- Папочка, - кричала она, - зачем ты ловишь маленьких рыбок? Поймай рыбьего генерала!

Повелитель глубин Сенгилея усмехнулся и решил потешить девочку.

И вот поплавок заскользил по воде, остановился, потом чуть притонул.

- Это, доченька, поклевка крупного сазана, - шепотом сказал генерал, приготовился к подсечке и – только двинулся поплавок – легким движением удилища подсек, почувствовал неимоверную тяжесть… Мощное удилище, доставленное генералу из самого Лондона, согнулось в дугу, зазвенела, как струна, английская сверхпрочная леска. Это князь заработал хвостом, направляясь в глубину озера и перерезая леску плавником.

- Вот это был сазанище! – воскликнул рыбак.

А девочка этот случай запомнила. И в конце жизни, когда ей было далеко за восемьдесят, написала в своих воспоминаниях так: «В Ставрополе мы поселились в большом каменном доме с часовыми у полосатых будок. Здесь, с базарной площади, виднелась в ясный день вся белоснежная цепь Кавказских гор. Неподалеку, как хрустальное, неподвижно стояло удивительное озеро: темно-лиловое при каком угодно небе, оно как будто жило своей особой жизнью среди ярко-желтых, золотых песков. Озеро было рыбное, и отец, страстный рыболов, ездил к нему в коляске, вместе с детьми, на целый день. Рядом с озером высилась гора, где летали бабочки, такие громадные, что маленькие детские руки не всегда могли их удержать. Бабочки, как птички, дрались сильными лапками, извиваясь мохнатыми тельцами и внезапно вырываясь на свободу. У них на крыльях были «глаза» - синие с коричневым, как на павлиньем хвосте, опоясанные кругами – белым и красным. Позднее, когда я учила наизусть пушкинского «Пророка», то шестикрылый серафим представлялся мне почему-то такой громадной бабочкой…».

Проходили десятилетия, сазаний князь старел и все реже и реже баловался с рыбаками так, как с генералом Комаровым. В последний раз он лениво клюнул на мою толстенную снасть, когда я был подростком, и… ошибся этот рыбий мудрец, не перекинул леску через плавник-пилу и крючок впился в его старческие губы. Я, ошалевший от невиданной добычи, тащил гиганта, перекинув леску через плечо. Метался на мелководье мой товарищ с сачком в руках, но сачок был слишком мал для такой добычи.

Повелитель сенгилеевских глубин вновь, как в молодости, испытал неописуемый страх и понял, что ему нужно собрать все свои силы и порвать леску или губу. Моя леска выдержала, а его губы – нет: желтое кольцо осталось на крючке. В него свободно проходил кулак взрослого человека. Сазанный князь остался без губы. И, возможно, он и в наши дни где-то дремлет в самом глубоком месте Сенгилея, лишь иногда появляется на мелководье, и тогда его видят восхищенные рыбаки, оценивают его размеры - более трех метров. А может, это кто-то из потомков князя? Озеро крепко хранит свои тайны…