Разверните человека

Рассказ-размышление

Я давно стал, как говорил Авиценна, «продвинутым стариком», но по сей день не могу точно ответить на вопрос, который меня мучает с детства, что такое человек?

Иначе, откуда мы, зачем мы, куда идем?

Частично на этот вопрос ответил в своих книгах святитель Игнатий Брянчанинов, удивительный подвижник и религиозный писатель, бывший епископом в Ставрополе в конце пятидесятых годов XIX столетия. Но об этом позже. А сейчас вспомню свое военное детство, город Майкоп и деда Алексея…

В начале 1944 года наша семья (мама, я и братик Лева) приехала из Пржевальска (Киргизия, озеро Иссык-Куль) в разоренный фашистами, голодный Ставрополь, поселилась на улице Октябрьской в доме тети Нюры, которая была до революции монахиней Иоанно-Мариинского монастыря. Три нахлебника быстро опустошили продовольственные запасы тети. Мы стали буквально умирать от голода, и тогда мама определила Левчика в интернат для детей фронтовиков, а меня отвезла в Майкоп к бабушке Марине, которая жила с отчимом моего отца – дедушкой Алексеем. У них были на берегу Белой дом с садом, огородом и даже корова и десятки кур.

Наши дни в Майкопе начинались с восходом. Мы, как и положено православным казакам, молились, затем я с дедушкой шел в церковь, а бабушка начинала доить корову.

Отчим отца был церковным старостой, и его молитва, что дома, что в церкви была поразительно лаконичной, хотя он знал и достаточно длинные молитвы. Он, полагаю, молился вслух или про себя, даже во сне: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». И меня, десятилетнего несмышленыша, приучил к этому.

В церкви была одна старинная икона – Христос с терновым венком на голове и удивительными глазами, которые всё видели, каждого прихожанина. Я специально становился в разных местах церкви и почему-то всегда Иисус пронзительно смотрел именно в мои глаза так, что мне становилось не по себе, в жар меня бросало, а потом после молитвы наступал несказанный покой в душе и сердце. «Он – наш Утешитель и Спаситель, – говорил дедушка Алексей. – И будет судить всех человеков, когда настанет конец света, по грехам нашим».

– А когда будет Страшный суд?

– Этого не знает даже Он. Это известно только Отцу, – отвечал дед. – И мы будем судимы за все наши грехи, разделят нас, человеков, направо и налево… в общем, на то он и Страшный суд! Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя Грешного.

В начале жизни мы еще малоспособны к абстрактному мышлению, в детстве мы больше мыслим образами и любим мечтать. Это свойство, к счастью или к несчастью, я сохранил до старости, как и то, что было со мной в те далекие военные годы в Майкопе. Будто вчера это было… мои молитвы, беседы с дедом и даже некоторые яркие сны.

Однажды я заснул и увидел, что наступает конец света. Все люди спешат на Страшный суд, на который меня, как малолетнего, пропустили без очереди. Вижу на троне Бога, который как облако, и сверкающие в нем молнии и рядом с ним Христос, как на иконе в майкопской церкви. Врать Ему бесполезно, все видят Его страдающие глаза.

– Помилуй меня, грешного, – со слезами шепчу я, на колени становлюсь. Неподалеку дед Алексей того же просит, бабушка Марина, моя матушка, братик Лева… тысячи, миллионы, миллиарды человеков…

И вдруг один на всем свете слышу с верховной, небесной высоты вопрос:

– Что такое человек?

Да нет, это дедушка Алексей ласково беседует со мной, идя из церкви берегом бурливой Белой. Говорит:

– Я, грешный, прожил долгую жизнь и по сей день не знаю точно, что такое человек. Продолжаю думать… Ты тоже думай, внучек!

Ныне и я в некоторой растерянности думаю, как дед Алексей. Читающие это, помогите мне, оттолкнувшись от такой мысли одного умного философа:

«Человек – свернутая Вселенная. Вселенная – развернутый человек; все, что в человеке, есть во Вселенной, все, что во Вселенной, есть в человеке; сверните Вселенную, её не будет, разверните человека, его не будет».

К 200-летию со дня рождения Игнатия Брянчанинова я написал о нем очерк. Перед этим перечитал его произведения, в частности, то, что Святитель писал накануне своей кончины: «Кто я? Явление? Но я чувствую существование мое. Многие годы размышлял некто (св. Иоанн Дамаскин) об ответе удовлетворительном на предложенный вопрос, размышлял, углубляясь в самовоззрение, при светильнике Духа Божия. Многолетним размышлением он приведен был к следующему относительному определению человека: «Человек – отблеск Существа и заимствует от этого Существа характер существа». Бог… отражается в жизни человека. Так изображает себя солнце в чистой дождевой капле. В дождевой капле мы видим отражение солнца; то, что видим в ней, – не солнце. Солнце там – на высоте недосягаемой».

Если это все так (что это так, у меня нет сомнений), человек действительно «свернутая Вселенная». Но «разверните человека, его не будет»?..