«Бэсамэ мучо»

Сорокаградусный июльский зной уже к полудню разогнал с центрального городского рынка большинство покупателей. Бойкая торговля продолжалась только возле ларьков с пепси-колой, минералкой и мороженым. А Санька Чумаков занимался продажей сотовых телефонов. Вот если бы какая-нибудь фирма додумалась встроить в корпус мобильника мини-вентилятор! Но с вентиляторами и кондиционерами в такую жару, видимо, перестарался ближайший супермаркет, и с полчаса назад рынок обесточился. Даже музыку нельзя было послушать. Осталось единственное «удовольствие» – терпеть «кошачий концерт» самостийных уличных музыкантов, расположившихся в тени соседнего павильона.

Санька снял майку, смочил водой и обвязал вокруг головы. Не киоск, а доменная печь! Вдруг прямо перед ним остановился черный джип с тонированными стеклами, из которого вылез загорелый верзила в солнцезащитных очках и полосатой майке.

– Здорово, Чумак! – прогремел «качок», отхлебывая остатки пива. Затем он двумя пальцами сжал банку и запустил точно в мусорный бак, стоявший напротив метрах в пяти.

– Го… Го-ша? – вырвалось у Саньки, но он подавился от страха. Игорь Бессонов, среди обитателей близлежащих кварталов известный как Гоша Бес, был земляком Саньки и отчаянным громилой. Его появление на рынке никогда не сулило ничего хорошего.

– Видишь ли, Саня, – миролюбиво начал Бес, снимая очки и таращась в витрину, – я вот тут еду к своим, у пахана юбилей наметился. А без подарка – никак, сам понимаешь… Короче, найдется у тебя подходящая мобила, не слишком навороченная и не совсем дрянь? Ну и цена чтобы не слишком, хотя мне для папы ничего не жалко, ты же понимаешь.

Санька, порядком уставший за это лето от бесконечных поборов, но все же пытаясь как-то выкрутиться, вполне искренне залепетал:

– Гоша, да и мне ничего не жалко ни для тебя, ни для папы твоего. Только у меня в основном дешевые модели, ходовые, ты же знаешь. Может быть, для папы такие неудобно…

Он сразу представил себе некоего мифического «папу», крышевавшего этот рынок и заодно еще полгорода. А Гоша захохотал:

– Ты че, земляк, я тебе про родного отца говорю! Старый дед совсем стал глуховатый, а с хутора своего ко мне съезжать не хочет, ни в какую. Вот я и решил ему мобильник простенький подарить, а то каждый день не наездишься. Вдруг что…

Гоша расчувствовался и даже шмыгнул носом. А в перегретом Санькином воображении смутная тень «крестного отца» мгновенно материализовалась в Беса-старшего. Даже Гоша вдруг показался ему славным парнем. Надо же, за подарком для родного отца обратился не к кому-нибудь, а к нему – к Саньке, своему земляку! Улыбка фортуны – ни дать ни взять! И Санька чуть не подпрыгнул от радости:

-Так это для дяди Вити? Выбирай из тех, что слева, в верхнем углу. С крупным шрифтом и звук громкий.

– Вот только мелодию для звонка отец заказал… э-э, – Гоша замялся, силясь припомнить, – что-то из хитов его детства или молодости… Что-то такое – целуй, поцелуй… Черт, забыл! А ведь записал еще.

И Гоша стал выворачивать содержимое карманов своих «бермудов» цвета хаки. Санька услужливо переспросил:

– Может, Таркана закачать? «Кис, Кис…»

– Ну и тундра ты! Его, да и нас с тобой на свете еще не было, когда мой батя на комбайне под эту музыку… Целуй, целуй… Да как же это? Я еще ему говорю, с кем ты тут в своем сарае целоваться будешь, с коровами, что ли? А он свое… Вот нашел… «Бэсамэ мучо» – целуй меня крепче!

– А-а, – закивал Санька, – ну кто же эту песню не знает. Сделаем, в лучшем виде.

– Уж постарайся! Держи четыре «штуки», через полчаса приеду, заберу.

Гоша швырнул деньги и газанул так, что джип взревел и рванул с места в карьер, как дикий техасский мустанг.

А Санька, вполголоса напевая теперь уже «Бэсамэ», принялся оформлять покупку, вставил sim-карту и тут… В электронном «загашнике» телефона этого хита не оказалось. Что делать, ведь во всей округе не было света! Он бросился к соседям, торговавшим аудиокассетами и дисками. Но, как ни странно, «Бэсамэ» не нашлось и у них. Все удивленно пожимали плечами, обещали покопаться в Интернете и «закачать» хоть дюжину таких песен. Было бы электричество…

До приезда Беса оставалось минут пятнадцать. Санька запаниковал. Бес – он и в Африке Бес! А ведь за неуважение к отцу – раздавит двумя пальцами, как пустую банку из-под пива.

Тут до его слуха донеслись звуки гитары и баяна. Это уличные музыканты после обеденного перерыва развлекали немногочисленных прохожих. А что, это мысль… Играют вполне сносно. Если заплатить, они и споют. И Санька бросился к ним.

– Эй, ребята, выручайте! Надо спеть «Бэсамэ», а я запишу себе на диктофон и еще на мобилу. Желание клиента – закон! Плачу сотню. Идет?

– Это Бес, что ли, твой покупатель? – процедил сквозь зубы баянист в камуфляже и выплюнул окурок на тротуар, – да я и за тысячу для него корячиться не стану!

Санька испугался не на шутку:

– Если я ему на мобильник через десять минут не сброшу эту самую «Бэсамэ», крепкие «поцелуи» и отсутствие зубов мне гарантированы, он разберется со мной!

– А нам-то что? Хвалька нахвалится, горюн нагорюется.

– Мужики, спасите, – взмолился Санька, – ну что вам стоит? Хотя бы проигрыш и один куплет с припевом.

– Ладно, давай двести рублей – петь все-таки на иностранном придется, ну а там как пойдет, – подмигнул баянист гитаристу, – только нам еще погремушек не хватает.

– А это я мигом, – обрадовался Санька и тут же откуда-то приволок две жестяные банки с кофе в зернах. Они издавали вполне правдоподобный звук.

– Ну вот, маэстро, а теперь поставь свои штучки к нам поближе и отойди подальше. Да смотри, чтобы нас никто не отвлекал во время записи.

Отработав заказ, музыканты тут же отправились по домам, не желая париться на солнцепеке. А Бес слегка опоздал. Но, забирая мобильник, все же попросил Саньку набрать номер, чтобы послушать мелодию звонка. Раздались знакомые звуки «Бэсамэ». Это звучал проигрыш, все, как полагается – гитара, гармошка, «погремушки»… Бес отключил звук, довольно кивая, но все же заметил:

– Запись что-то не очень качественная…

– Ну что ты, Гоша, где же я тебе в нашей дыре за полчаса качественную отыщу, да еще и полифонию? Забегай через недельку, закачаю что-нибудь получше.

Санька отбарабанил заученную фразу и, довольный сделкой и своей сообразительностью, уселся в раскладное кресло. Ему не терпелось после всей этой беготни расслабиться и самому послушать запись «Бэсамэ» в исполнении уличных музыкантов. Он нажал кнопку цифрового диктофона и прикрыл глаза… Здорово играют! Но вот после музыкального проигрыша хриплые голоса задушевно и проникновенно затянули:

Бэс мэнэ, бэс мэнэ мучит.
Столько зефира эсть ночью –
для культа и без!
Бэс мэнэ, бэс мэнэ мучит…

И так далее в том же духе! Санька слушал и не верил ушам своим. Правда, у него еще оставалась смутная надежда на то, что у Беса просто не хватит терпения дослушать до начала текста этого своеобразного ремикса, а его батяня действительно туговат на ухо.

Но поют здорово, бес бы их побрал!