Петр ГОРБАНЬ - помним, любим...

* * *

Петр Горбань...
Даже не будучи совсем старым, он казался одновременно и ребенком, и стариком. Худой, узкий, сразу высокий и не очень, и, конечно, эта неизменная палочка в руках, а в глазах... Печаль? Кротость? Суровость? На художника не похож. Может быть, на фронтовика, лет 30 назад пришедшего с войны. Да ведь так оно и было. Возможно, те, кто знал его ближе, скажут, что был он разным, и это лишь часть портретного «пейзажа», но я-то убеждена в другом. Человек, способный жить в молчании, открыт другим изнутри - надо только научиться видеть.

Петр Семенович умел молчать, и этот редкий дар притягивал к нему людей. Вокруг него витало облачко никем не санкционированной славы: «ни на кого не похож, может быть, даже гений...». Подразумеваемое это словечко действовало гипнотически, особенно на молодых: так хотелось подсмотреть гениальность или истинную свободу, в те времена для нас это значило одно и то же. На волне этого интереса меня и моих друзей прибило к берегу Горбаня. Мы стали частыми его гостями. Так и видится залитая светом его ставропольская мастерская, простой деревянный стол, алюминиевый чайник, источающий запах трав, какие-то чашки, кружки. И все та же атмосфера молчания и даже бедности. Никаких поделок, излишеств, столь обычных в художественной мастерской, никакого кокетства, ни на кого не похож... Но для того, в ком он чувствовал неравнодушного зрителя и человека, он терпеливо и доверчиво одну за другой показывал все свои работы. Помню первое впечатление удивления и восторженного разочарования: как, это не русский реализм, а что-то другое, близкое, допустим, к постимпрессионизму? Или монументализму Ороско? Какой-то «марсианский» мазок, свечение красок, открытый цвет. Как вообще такое возможно в Ставрополе, застегнутом на все партийные пуговицы? Уже тогда, в начале 80-х, было заметно, насколько его творчество находилось в контрасте и с эпохой, и с его скромной внешностью, сосредоточенной духовной тишиной. Так личность этого человека выступила на первый план, став лучшим из эпиграфов к его творчеству. Тогда же, помнится, мне попались стихи полузабытого теперь поэта Полонского. В одном из его четверостиший встретилось слово «тень», которое подсказывало что-то значительное.

В стороне слышу карканье ворона,
Различаю впотьмах труп коня.
Погоняй, погоняй! Тень Печорина
По следам догоняет меня...

В общем, в попытке расшифровать Горбаня я его еще больше «зашифровала», но ведь верно же: за отечественным интеллигентом всегда крадется эта самая печоринская тень - русского Мефистофеля, искушающего и вопрошающего. У Петра Горбаня тень не прячется за спинами других, она - в напряженности струящихся мазков, в грубоватой симфонии красок. По памяти восстанавливаю лики и облики его персонажей: некая девушка Оля, писатель-сибиряк, писатель-земляк Людвиг Коштоян, Врубель, Мцыри, Рублев... Автопортрет... Своих героев Горбань безжалостно вводит в пространство тех вопросов, на которые «нет ответа», но без которых и русской жизни нет. Все, что мне удалось открыть в этом человеке, я открыла и в его творчестве. Но самым удивительным в нем все же была не эта подлунная тень, а солнечный отблеск его детства.

Петр Семенович был непобедимо целомудрен, по-детски чист душой и помыслами. Глядя на него, хотелось думать, что детство не умирает, что оно бессмертно и что самое подлинное в нас - детское: «Ныне всеми позабытое, под морщинами сокрытое...» - все тот же Полонский.

Есть художники, творчество которых можно определить даже по одной картине. Таковы Иванов с его «Явлением Христа народу», Шишкин с его знаменитыми соснами и мишками. А чтобы понять Горбаня, лучше увидеть все его вещи сразу. Только так можно осознать страсть этого художника к цвету как части нашей разноликой действительности. Но жизнь, однако, такова, что обществу не до цвета, хватило бы сил на телеразвлечения... Петр Горбань стремился пробудить в нас внимание к цвету. Он знал истину: полноценно зрение работает только в детстве, значит, детство надо вернуть. Цвет активно участвует в жизни, и если цвета становится мало, значит мало у человека и счастья. И еще: цвет - часть религиозной жизни: что такое русская икона, как не величайшая его гармония? Не случайно последний период творчества художника занимает религиозная тематика. Но это особая тема разговора...

Петр Семенович родился в многодетной семье в 1923 году. 24 ноября ему исполнилось бы 84.... Когда человека в нашей земной жизни уже рядом нет, с ним особенно остро хочется хотя бы на минуту встретиться, заглянуть в глаза, сказать доброе слово. Никому из нас художник в этом не откажет. Остались ведь его картины и то, что равно им. Осталось имя - Петр Горбань.

Перейти в ВЕРНИСАЖ: Петр Горбань