Радость чадородия

Вика
Об этой симпатичной молодой женщине я уже писала. Она экономист, и в свои 26 сделала яркую впечатляющую карьеру. Секрет прост: ее деловые качества, талант, честность привлекли к ней внимание серьезных людей, уже преуспевших в бизнесе. Это тот случай, когда можно говорить, что новая экономическая система России вызвала к жизни людей, за которыми будущее страны. Другой вопрос – много ли у нас таких людей и способствует ли их бизнес росту благосостояния всего общества. Есть и еще интересный момент: карьеру-то Вика сделала, а вот устроит ли она свою личную жизнь, неизвестно. Из кратких разговоров с ней можно сделать вывод, что работа для нее – главное. «Сладкая каторга», которую пока она ни на что не может променять. Иными словами, семья – это хорошо, только ж не ценой отказа от карьеры.

Ксюша

Высокая, с нежным лицом, правильными чертами, по-ставропольски красивая и уже потому обыкновенная… О ней, кстати, тоже когда-то была зарисовка в нашей газете. Ах, если бы дочь демократии Ксюша Собчак имела такую блистательную внешность… Но ей достались папины миллионы, а ставропольской Ксюше – мечта о них. Проблема в том, что в сущности хорошая девушка в 25 лет не знает, как лучше устроить жизнь, под какие проценты, куда и как поместить свою бело-розовую благоухающую красоту… Одно время она искала в Интернете богатого иностранного жениха, но не получилось. Потом решила стать топ-моделью, и опять сорвалось. Что-то ей мешает и скорее всего – именно эта вот мечта об искусственно-красивой жизни, противоречащая ее собственной женской природе.

Незнакомка

Эта молоденькая особа привлекала внимание потому, что излучала страх, разбавленный алкоголем и неуклюжим кокетством. Перед ней стояли начатая бутылка портвейна, рюмка и стакан какого-то зеленого сока. Она сидела за столиком на московской улице, и декорацией ей служили гостиницы «Националь», «Москва», памятник Карлу Марксу, автомобильный гул и припекающее июньское солнце 1996 года. Я сидела за другим столиком и пила такой же ядовито-вкусный сок, вспоминая другую, давнюю Москву, в которой еще не было этой надобности заполнять улицы жующими, выпивающими и неработающими людьми. Девушка, заметив мой взгляд, немедленно пересела ко мне и сразу же начала говорить: «Знаешь, зачем я приехала в Москву?» Откуда мне это знать, но почему-то я «знала», что она скажет. В ее лице было что-то глупенькое и вроде даже героическое, обреченное. «…Чтобы стать путаной», - выдохнула она…

* * *

Гламур и государство

Самое удивительное в этих историях то, что, будучи исключительно реальными, они даже мне самой кажутся выдуманными! Да ведь так оно и есть. Вспомним девяностые годы и бурный поток информации о новых героях времени: каких-то путанах, рэкетирах, киллерах. То есть сначала выдумали топ-моделей, бизнес-вумен, промоутеров, провайдеров и прочих почти что марсиан, а потом они и в самом деле появились. И если посмотреть отстраненным взглядом, то вся наша жизнь, созданная не стихийным творчеством масс, а новыми менеджерами века, до сих пор кажется телесериалом, существующим по своим законам. Сотая серия, двухсотая, и уже не понять, кто кому что должен и почему не дождаться счастливого конца…

Но вернемся к нашим героиням, живущим в эпоху национального проекта по исправлению демографической ситуации. Каждый день в теленовостях повторяются близкие сюжеты: роддом, счастливая мама с ребеночком и закадровый текст о спасительном материнском капитале. Иногда упоминают о скромных цифрах роста рождаемости. Но заканчиваются хорошие новости, и телевизионная жизнь с ее путанами, крутыми пацанами и безудержной рекламой товарного счастья продолжается. И ничто ей не противостоит. Действительно ли нацпроект переломит ситуацию и решит демографическую проблему, которую ученые на фоне нашего безмерного российского пространства формулируют предельно серьезно: «не исчезнуть бы». Сомнения же возникают не потому, что нацпроект плох, а потому, что его главным оппонентом выступает рынок: то самое могущественное коммерческое измерение, которое в основном и определяет теперь жизнь страны. То есть государство, предложив систему мер в области жилья, медицины, сельского хозяйства и здравоохранения, наконец определило свои приоритеты, и самой логикой жизни в центре российского бытия оказалась женщина-мать. Рынок же, орудуя в тех же самых областях, в центр своей рыночной политики ставит женщину-обольстительницу. Иными словами, национальный проект есть, а вот его действенной философии нет. В то время как вся сила рынка держится на мощной «агитации и пропаганде». Ни для кого ведь не секрет, что несметные прибыли рекламной, косметической, развлекательной и прочих глобальных индустрий, гламурных журналов и других адептов рынка основаны на том социальном внушении, что женщина создана для секса и красивой жизни, иначе говоря, не должна рожать. Девушки очень удивятся, если узнают, что гламурные журналы моделируют их сознание. Они-то думают, что заботятся о красоте своей кожи, а на самом деле… За всем этим золоченым гламурным шиком стоит современная философия: предельная терпимость к греху и право личности на свободу своих желаний. То что российская культура создавала в течение столетий, «спустили» за двадцать лет: еще бы, толкать вниз легче, чем тянуть вверх. Библейской Еве по наивности и вовсе хватило одного райского яблочка…

Помнится, в начале перестройки взялись издеваться над советской женщиной, которую красные комиссары «пересадили на трактор». Сегодня современную девчонку «пересадили на подиум». Недавние телеэпизоды выпускных школьных балов приоткрыли тайну: вот как мы себя видим! Топ-модели, звезды, обольстительницы! Мелькали на экране сюжеты и деревенских балов, где почти то же самое – лжеклассические воланы, шлейфы, безвкусные и безумно дорогие «выпускные платьица»…

Скрытая война за будущее российской женщины между государством и рынком только началась. Это война противоположных философий: одна основана на патологической любви к вещам, другая – на любви к детям. Надо сказать, и государство, и рынок без женщины, как говорится, пропадет. Семья, народонаселение – само условие существования государства. Но и сладкая жизнь, запущенная в коммерческий оборот и дарующая рыночные миллионы, без женщины-потребителя и товара одновременно перестает быть сладкой. Кто же победит, чья идеология перевесит? Вот только знакомы ли мы с идеологией современной российской власти?

А что же думают наши Ксюши, Вики, прекрасные незнакомки? Два миллиона абортов в год – ответ слишком жестокий. А ведь мир подсказывает и другие ответы. В тех странах, где сохранился фундамент традиционной культуры, с демографией, хотя эти страны и бедные, все в порядке. Да и у нас те, кто живет в согласии с душой и национальной верой, счаст-ливые создатели больших семей. Трудно им? Конечно, трудно. Но все побеждает, как они говорят, радость чадородия. Так же, как эта бессмертная радость все побеждала в Великую Отечественную войну.