В краю непуганных птиц

В прошлом на эти девственные просторы вообще редко ступала нога человека. Разве что кочевники - туркмены, калмыки, ногайцы - перегоняли свой скот с зимних пастбищ на летние. А осенью эти стада опять возвращались назад - на так называемые «черные земли», где овцы, крупный рогатый скот, верблюды, лошади в условиях малоснежных зим могли питаться подножным кормом.

Непростая история у этих мест. В начале ХХ века был издан царский указ, запрещающий народам Северного Кавказа вести кочевой образ жизни. Скотоводам предписывалось оседать на постоянное место жительство, заниматься животноводством, вносить налог в царскую казну. Поэтому в середине 1912 года богатые туркмены стали выбирать наиболее удобные участки и строить здесь аулы и постоянные сооружения для скота, копать артезианские скважины. «Именно в это время, - пишет в своей «Повести о Левокумье» В. Ясинов, - и возникли аулы Летняя Ставка, Зимняя Ставка, Термида, Арбали, Шангрык (Садовое), Муса Аджи (Приозерское)»...

У князя Мусы Аджи насчитывалось свыше 20 тысяч голов лошадей, крупного рогатого скота и верблюдов и 55 тысяч овец. И вскоре в его поселении среди мазанок выросло вполне шикарное по тем временам здание из десяти комнат, выполненных в восточном стиле. Мулла поднимался в башню здания и произносил молитвы.

Старожил Приозерского учитель местной школы Тимофей Иванович Шаров рассказал мне много интересного из жизни князя - первого оседлого туркмена.

- Мои близкие хорошо знали семейство Мусы Аджи. Дед долгое время работал у него кучером, бабушка готовила обеды для многочисленных купцов, заезжавших к князю по случаю покупки скота. Мама нянчила детей Мусы Аджи. Но они почему-то доживали только до шести-семи лет и умирали.

Все, кто знал князя, утверждали, что он был хорошим человеком. Принадлежавший ему скот пасся на территории нынешних Нефтекумского, Арзгирского, Турк-менского и Левокумского районов. За ним ухаживали около тысячи человек!

Чтобы привлечь людей в свое поселение, Муса Аджи строил мазанки для наемных рабочих. В 1914-1916 годах он дарил Николаю II упитанных выездных лошадей, за что был награжден мундиром с царского плеча. Хозяин с гордостью демонстрировал это одеяние всякий раз, когда именитые гости останавливались у него на постой.

Покупали лошадей у Мусы Аджи в основном кабардинцы, а также представители других народов Северного Кавказа. Иные предпочитали платить за них золотом. Но оно, кстати сказать, у степняков не котировалось. В ходу были бумажные деньги. Что касается изделий из драгоценного металла, то они складывались в большие сундуки, ими как игрушками играли дети князя.

По соседству жил с семьей его брат - Иса. Старожилы утверждают, что их дома соединялись подземным переходом, вырытым в рост человека. В случае опасности, например, при нападении на их жилище разгуливавших по степи банд братья всегда могли прийти друг другу на помощь и укрыть здесь свои семьи от незваных гостей.

- Будучи пацаном, - вспоминает Тимофей Иванович, - я забирался с ребятами в тот подземный переход. Мы зажигали свечи, но далеко пройти не могли. Свечи гасли от недостатка кислорода. Нам становилось страшно - и мы на ощупь выбирались на поверхность.

Поблизости возник поселок Турксад. Почему у него такое название? Оказывается, скотоводы по заданию князя искали здесь пресную воду для животных. Копали артезианский колодец долго, но не напрасно: на определенной глубине вода под большим напором ударила сильным фонтаном и стала разливаться по всей округе. Чтобы она зря не уходила в песок, заболачивая местность, на площади в пределах восьми гектаров разбили фруктовый сад. Яблони, груши, сливы, абрикосы и прочие саженцы хорошо принялись и вскоре заплодоносили. Рядом с садом, разбитым туркменами, с кристально-чистой артезианской водой, начали селиться люди, строя жилье. Так потом и назвали это поселение - Турксад.

Благодаря оседлости Мусы Аджи в соседнем Арзгирском районе тоже появилось поселение - Шангрык. Так звали его основателя - одного из братьев князя. Сейчас это село называется Садовым.

Именно с тех далеких времен, собственно говоря, и пошло освоение северо-восточной окраины Ставрополья. После Октябрьской революции, по свидетельству очевидцев (как пишет в своей книге краевед В. Ясинов), у князя были национализированы скот, имущество. Все отнятое раздали крестьянам. Муса Аджи якобы не выдержал такого испытания и покончил жизнь самоубийством. По другим же источникам, его отравила одна из жен. Есть, правда, еще одно мнение: Муса Аджи серьезно заболел, и однажды (проезжая мимо села Величаевского на своем автомобиле «Русобалт») он попросил водителя остановиться у одного из курганов и сказал, чтобы после смерти его похоронили здесь. И эту, дескать, волю князя выполнили. Но в каком конкретно кургане лежат его останки (если это так), история умалчивает.

Теперь на месте поселения Мусы Аджи - крупное село. Крестьяне, переселившиеся сюда из Киевской, Полтавской, Черниговской областей, продолжили начатое князем дело по освоению заброшенных земель. Здесь был колхоз-миллионер - имени Калашникова. Крестьяне жили зажиточно: выращивали скот, разводили большие стада овец, получали отменные урожаи зерновых. Но за последние 15 лет не многим сельхозпредприятиям удалось выстоять. Рухнул и знаменитый колхоз. Пастбища и пахотные земли, разделенные на паи, прибирают к рукам частные лица.

«Переболеет» село и этой очередной реорганизацией, но потребуется, конечно, немало времени. Пока же из Приозерного идет массовый отток молодежи. Здесь доживают свой век в основном старики. Идешь по улицам - и часто попадаются заброшенные дома с заколоченными окнами.

Меняется и состав населения. Отсюда уехали потомки туркмен, уезжают потомки бывших переселенцев из Украины. На их место поселяются горцы из Дагестана. Здесь, на равнине, где к домам подведены электричество, газ, техническая вода, эти места кажутся им райским уголком.

Стоит в центре села, не думая ветшать, бывшая гостиница, построенная князем еще в начале прошлого века. Сегодня в этом доме разместили христианскую церковь. Ходит сюда народ в будни и праздники. Возможно, люди вспоминают туркменского князя Мусу Аджи Беркелиева - основателя здешних поселений. Сохранились также дом, в котором жила одна из жен князя, и мельница, где еще сто лет назад мололи муку для местных жителей. Недавно не стало дома брата Исы (к которому шел подземный переход). Не видя в нем исторического памятника, разрушили за ненадобностью.

Жизнь не стоит на месте. Туркмены, появившиеся на Ставрополье более двух веков назад, пустили в крае крепкие корни. Сегодня на Ставрополье - около 17 тысяч представителей этой нации. Они основательно осели в Туркменском, Благодарненском, Арзгирском и Нефтекумском районах.

Больше всего их - девять тысяч - в Нефтекумском районе. Здесь они компактно проживают в аулах Абдул-Газы, Озек-Суат, Кок-Бас, Уллуби-Юрт, Махач... Многие поддерживают постоянную связь со своей исторической родиной - Туркменистаном. Обзаведясь «тарелками» спутниковой связи, смотрят республиканское телевидение, выписывают туркменские газеты, ездят в гости к родственникам, развивают свою культуру.

В этом им помогают и районные власти, и сельские муниципальные образования, и общественная организация «Ватан», которая сотрудничает со штаб-квартирой Гуманитарной ассоциации туркмен мира, созданной в Ашгабаде. На днях в этой республике прошла конференция туркмен мира. В ней участвовали и представители Ставропольского края.