Баба Вера сказала: безотцовщины не бывает

Выбор есть

В чем сложность не только решения, но даже и скромного обсуждения подобных проблем? Ситуация в стране и в мире такова, что приходится жить с ощущением, будто «нет выбора», поскольку едва ли не любой частный вопрос включен в порочный круг плохих причин и малоприятных следствий. Откуда неполные семьи? Почему? И вот уже надо говорить об экономике, демо-графии, отказе от традиционных культурных ценностей, безответственной политике государства, неправильном воспитании молодежи, безверии людей и т. д. до бесконечности. Но, сказав друг другу «все», мы вновь возвращаемся в исходное (или безысходное?) положение, продолжая множить свои печали и проблемы. Продолжая жить.

С другой стороны, ничего нового под луной, солнцем и звездами, в общем-то, не происходит. Плохие ли времена, хорошие, но из века в век люди создают семьи, воспитывают детей, и у одних это, несмотря ни на что, получается хорошо, у других почему-то плохо. Значит, существуют определенные закономерности, от которых зависит итог наших собственных усилий.

Имея, например, дело с деньгами, мы, как правило, стараемся все рассчитать наперед, соотнести свои желания и возможности, деньги нас интересуют и как процесс, и как результат, то есть мы проявляем себя тактиками и стратегами. А вот в области человеческих отношений возможна любая неразбериха. Скажем, растет в семье ребенок. Часто ли мы задаемся не философским, а совершенно конкретным вопросом, какого именно человека мы хотим воспитать? Естественно, родители ответят: хорошего, нормального, а какого же еще?

Денежки я люблю!

Саша рос очень трудолюбивым мальчиком. Никто его этому не учил, но у него был талант искать себе работу и всем помогать. В шесть лет он лепил с бабушкой вареники, чинил пылесос, закручивал банки с компотами... Каждый год он приезжал из Москвы, где жил со своей мамой, на каникулы к бабушке и дедушке. В 13 лет, буквально не разгибая спины, пристроившись на маленькой тумбочке, все лето писал роман под названием «Карьер». Это была остросюжетная история матери-одиночки, в которой сын-подросток защищал ее от бандитов. Была в этом рукописном романе знаковая фраза: «Чем иметь плохого отца, лучше не иметь никакого». И вот даже такого замечательного парня родные умудрились испортить. Однажды безумно любящая его мама словно бы вдруг обратила внимание на то, что «Сашка одет куда как скромнее своих друзей». И вообще, сказала она тогда себе, ничего у него нет: ни пле-ера с наушниками, ни магнитофона. К тому же подступала эра компьютерного бума, и мать задумалась о дальнейшем воспитании сына. Представила, как знакомые будут сочувственно говорить: а что вы хотите, безотцовщина, хорошо еще, что пацан не хулиган. Ну нет, решила она, у Саши все будет, как у других и даже лучше. Вскоре Тамара Николаевна устроилась мыть вечерами подъезды. Так у него появились первые хорошие вещи: дорогая лыжная экипировка, сотовый и прочее. Сначала он удивлялся, а потом привык. Однажды бабушка позвонила дочери в Москву. Трубку взял Саша. «Внучок, - спросила она, - денег-то до конца месяца вам хватит?» «Не знаю», - ответил Саша. «А какая хоть у мамы зарплата, знаешь?» «Нет…». «А день рождения когда?» «Не помню», - буркнул он. На первый компьютер дедушка откладывал свою ветеранскую пенсию (жили на бабушкины копейки), и красавец «Пентиум» появился… Что же сейчас? Саша закончил институт, написал диссертацию, стал программистом, женился, растит сына, зарабатывает «хорошо весьма», а денег все равно нет. Одну машину украли, другую разбил, теперь вот третья – подержанная иномарка. Мать, занявшись торговлей, по-прежнему «подбрасывает» сыночку. Он тоже разворачивается в торговле. «Денежки я люблю, - говорит он, - надо теперь узнать, любят ли меня деньги?»

Философия матери-одиночки

Случилось так, что Татьяна осталась совсем одна. Родители погибли в пожаре, когда горела вся их деревня в Тамбовской области. Школу она заканчивала в детдоме. Там же подружилась с хорошим мальчиком. Получила диплом медсестры, заочно училась в педучилище. Собирались пожениться, и вдруг он объявил, что должен отправиться в «горячую точку». Уехал, а у Тани родилась двойня – сыновья. (Года через два ей дали знать, что парень ее погиб). Потом у нее появилась еще и девочка. Детей поднимала в детсадике, где работала воспитателем, и параллельно подрабатывала на уколах. Позже взялась убирать подъезды..

Дети росли здоровыми, учились хорошо, и она все чаще заводила разговоры о том, чем их семья отличается от других. Они оценили доверие матери и без сопротивления приняли ее философию. Надо всем объединиться, чтобы составить силу, равную отсутствующему отцу. В 11 лет братья соревновались, кто будет лучшим папой в их семье. Все было у них расписано, кто что делает по дому, кто за что отвечает, кто когда готовит уроки и еду, кто провожает малышку в школу. Нередко всей семейной ватагой отправлялись «на мамины подъезды». Семейный бюджет рассчитывали тоже все вместе: кому что купить, от чего отказаться. Самоутверждаться, сказала им строго мать, будете не за счет фирменных вещей, а фирменными знаниями. Свои две комнатки в общежитии они называли крепостью, а семью – «воинством».

Однажды, заработав неплохие деньги, Татьяна решила устроить детям праздник, который они действительно заслужили. На зимних каникулах отправились в Москву – «посмотреть Кремль и землю русскую»… На этом мои знания об этой неполной семье исчерпываются. Кстати, о них мне рассказали двое знакомых, которые в девяностые годы общались с Татьяной. Может быть, героиня нашего повествования все еще живет на Ставрополье и даст о себе знать, было бы очень интересно. Есть, правда, еще один необычный эпизод. Как-то дочь этой женщины прибежала домой радостная и возбужденная. «Мама, - закричала она, - баба Вера-соседка сказала, что отец у нас есть!» У Татьяны упало сердце, а дочь продолжала: «Баба Вера сказала, что безотцовщины вообще не бывает, у всех есть отец небесный, Бог, только надо креститься в церкви, сказала она, понимаешь?!» Девочка все объяснила братьям, и вечером у них состоялся общесемейный разговор. Но что было дальше, мои рассказчики не знают: неожиданно их отправили в длительную командировку, и связь с Татьяной, которой они так искренне восхищались, прекратилась.

С кем ты, современник?

Неполная семья – явление вообще традиционное для России ХХ века, когда появилась послевоенная диспропорция мужского и женского населения. Однако понятие «мать-одиночка» объединяет очень разные судьбы. Одно дело: мать-одиночка в 40-50-е годы и совершенно другое – сегодня. Впрочем, неверно и само понятие. Если у женщины есть ребенок, она не одинока. Таковыми теперь себя чувствуют люди, для которых традиция, ценности, культура – не пустой звук. В стране нет ведущей патриотической силы, которая защитила бы моральный и экономический статус семьи. Политики же сидят на двух стульях. Они хотят взаимоисключающих вещей: чтобы мы были и патриотами, и потребителями, для которых главная жизненная ценность – деньги. Чтобы и семья существовала, и безмерная сексуальная свобода. Чтобы и национальные корни сохранить, и чтобы все, как в Америке - Европе. Но так не бывает. Единственный институт в стране (если говорить о православной вере), который находится на стороне семьи, - это церковь с ее тысячелетним опытом разграничения добра и зла. Так что нашему современнику необходимо определиться: с кем он? Пока мы думаем, что главное в жизни – материальные экономические процессы, мы вольно-невольно будем «откупаться» от детей соблазняющими их вещами. И все больше терять столь драгоценную внутреннюю связь с ними. Потому что таинственная закономерность такова: дети видят семью и мир духовным зрением, и от родителей, будь то полная или неполная семья, ждут прежде всего духовной силы – требовательности, искренности, правды. То, что ничем иным заменить нельзя…