Заяц по лимиту

- Ничем не могу помочь, - в который раз повторял своему собеседнику начальник отдела охотнадзора Леонид Оноприенко, - если Атанов выделит вам путевку, значит отнимет ее у старика или инвалида. Будете без документов охотиться? Тогда готовьтесь штраф платить. А он немаленький… - Леонид Григорьевич бросил на аппарат телефонную трубку. – Не понимают…

Да, не понимают ситуацию, сложившуюся на Ставрополье в канун открытия осенне-зимнего сезона на пушного зверя не только телефонные оппоненты начальника отдела охотнадзора (звонок этот был далеко не единственным), но и сотни других охотников края, которые исправно платят членские взносы, принимают участие в охране дичи или заменяют «отработку» наличными. После встречи с Л. Оноприенко у офиса правления Ставропольской краевой общественной организации охотников и рыболовов (СКООиР) я более часа толкался в очереди жаждущих получить вожделенные лицензии и путевки на зайца. И такого наслушался...

О цифрах и фактах

Знаете, сколько у нас в крае охотников? Более сорока тысяч. По подсчетам специалистов охотнадзора и руководства СКООиР, в этом осенне-зимнем сезоне можно отстрелять около ста тысяч зайцев. Один любитель активного отдыха с ружьем может реально добыть за два месяца от одного до четырех зверьков. Поэтому решено было выдать двадцать девять (почти тридцать, учитывая «лисятников») тысяч лицензий.

Изначально более десяти тысяч охотников остаются «за бортом». Допустим, это те, у кого денег на лицензию и путевку на пушного зверя не хватает, любители пострелять исключительно пернатую дичь, престарелые граждане или лица, для которых охотбилет служит основанием для владения оружием в целях самообороны.

Итак, десять тысяч охотников отбросим. И зададимся следующим вопросом: почему в «привилегированной» тридцатке есть недовольные?

Сразу отметим, в Арзгирском, Курском, Нефтекумском и некоторых других отдаленных районах таковых не наблюдается. Заяц там не перевелся, просторы велики, а роста числа охотников не наблюдается: когда люди едва сводят концы с концами, им не до развлечений.

А вот в Шпаковском районе обстановка иная: по количеству «ушастиков» на гектар здешние угодья на одном из последних мест в крае. Потому путевок и лицензий на зайца выделено всего триста штук. Плюс сотня разрешений для «чистых лисятников», которых «косые» не интересуют, им бы собак по красному зверю потренировать. И вот здесь весь сыр-бор и разгорается. В межрайонном обществе охотников и рыболовов, возглавляемом уже упомянутым Вячеславом Атановым, шесть тысяч охотников. Это на четыреста путевок. Кому дать? Кому отказать?

Официально было объявлено, что предпочтение отдается охотникам старше шестидесяти пяти лет, а также инвалидам и участникам Великой Отечественной. Туда же якобы входят ветераны локальных войн и «ликвидаторы-чернобыльцы». Хотелось бы верить. Но не исключаю, что вместо ветеранов на поля района приедут братки или новые русские на навороченных джипах. И зайца будут бить по-всякому, в том числе и из-под фар, как это было четвертого ноября, задолго до открытия охоты на пушного зверя, в районе второго культстана станицы Новомарьевской. В ту предпраздничную ночь люди, охранявшие сельхозтехнику, всерьез подумали о теракте. Настолько сильна была канонада. Браконьеры нагло уничтожали «ушастиков», которых не успели отравить ядохимикатами и которые не стали до сих пор добычей лис и шакалов.

Здесь, наверное, самое время, сказать

О браконьерах и браконьерстве

Бороться с браконьерами до недавних пор было призвано крайохотуправление, возглавляемое Владимиром Флеглером. Ругать или хвалить управление, где заканчивает работу ликвидационная комиссия, дело неблагодарное и неправедное. Но сделать экскурс в прошлое, наверное, стоит.

«Ставрополка» в течение нескольких лет следила за противоборством СКООиР и край-охотуправления, предоставляя свои страницы обеим сторонам. Во имя интересов рядовых охотников редакция однажды собрала на своей территории начальника крайохотуправления Флеглера и тогдашнего председателя правления СКООиР Николая Еремина. Оба «подписали мировую», договорились о приемлемых расценках на путевки, о чем уведомили наших читателей…

А потом последовали далеко не дружественные шаги: краевая общественная организация охотников и рыболовов резко «задрала» цены на свои эфемерные услуги. А Владимир Флеглер, пользуясь служебным положением, приостановил действие долгосрочной лицензии СКООиР, мотивируя свое решение тем, что охотпользователь недобросовестно относится к своим обязанностям. Руководство СКООиР тогда организовало митинг в краевом центре, доставив в Ставрополь членов своей организации из самых отдаленных районов. Мол, без средств к существованию остались около двухсот штатных работников охото-общества. Как им жить?

Охота в течение года в результате такого «нововведения» по сути была бесплатной. Кто-то радовался. Кто поумнее – огорчался: «завтра только ворон останется стрелять». И ведь правы оказались последние: резко снизилось поголовье дичи – охотинспектора краевого управления оказались неспособны в корне пресечь браконьерство без помощи (оставшихся без зарплаты) егерей общественной организации.

Сейчас проще всего во всем обвинить Флеглера. Дескать, упертый мужик, едва важное дело не загубил. Но давайте вспомним, за что он ратовал. Во-первых, за то, чтобы цены на путевки были обоснованными и прозрачными. Во-вторых, требовал, чтобы краевая общественная организация охотников хотя бы часть полученных средств направляла на биотехнические мероприятия по воспроизводству и охране дичи. Предлагал передать охотугодья под эгиду правительства края, исключив таким образом браконьерство и бесконтрольное расходование собранных с охотников средств. Ругался, судился, нервы себе и другим трепал… Сейчас это, можно уже считать, постфактум. Осталось только дела и транспорт новому образованию передать.

Новое образование – отдел охотнадзора в составе федеральной службы Россельхознадзора по Ставропольскому краю – в корне отличается от край-охотуправления: оно согласно наименованию не управляет, а лишь надзирает и контролирует. Надо сказать, неплохо контролирует. Несмотря на то, что в отделе пока еще нет ни одной единицы служебного транспорта и напрочь отсутствует табельное оружие, подчиненные Леонида Оноприенко с начала осени «отловили» и наказали более семидесяти браконьеров. Правда, егеря охотпользователя (СКООиР) им не очень хорошие помощники: ни машины досматривать, ни протоколы составлять им не положено. О нарушениях правил охоты они службу охотнадзора лишь уведомить могут. И если те в трехдневный срок решения не примут, считай, браконьер остался безнаказанным.

Есть и еще одно существенное отличие: в противоборство с руководством краевой общественной организации вновь созданный охотнадзор (в отличие от Флеглера) вступать не собирается. По словам Леонида Оноприенко, начальник Россельхознадзора по СК Иван Кузьминов так и заявил, что, мол, конфликты со СКООиР теперь канули в Лету.

Вроде радоваться надо, а рядовым охотникам грустно. Повторюсь, в очереди у офиса правления краевой общественной организации таких «эпитетов» наслушался хоть плачь. Дескать, взносы и «отработка» выросли непомерно: двести и сто пятьдесят рублей соответственно. Цена путевки на зайца тоже «кусается» - более трехсот пятидесяти рублей. А если ты не в охотообществе состоишь, а имеешь билет государственного образца, будь добр раскошелиться на семьсот двадцать рублей. Действует двойной коэффициент. Не мытьем, так катаньем «государственников» пытаются за-гнать в общественную организацию. И ведь получится. Ссылайся или не ссылайся на тридцатую статью Конституции РФ о свободе выбора, а выше головы не прыгнешь: СКООиР – монополист, под ним более девяноста процентов охотугодий края. Цены на путевки диктует только эта организация. Ни госструктуры, ни антимонопольный комитет ей не указ. Теперь вот и Флеглер не будет надоедать…

Правда, есть одно «но», с которым СКООиР обязана считаться. Но не очень-то считается.

Земля моя, но охочусь не я

По закону охотпользователь, будь он хоть трижды монополистом, прежде чем разрешить охоту в угодьях, должен заручиться согласием владельцев земли. Это ведь раньше было все наше, все колхозное. Ныне земельные наделы находятся в собственности пайщиков, есть земли, принадлежащие фермерским хозяйствам, муниципальным образованиям, казачеству… В идеале у каждого владельца (или хотя бы на сельском сходе) представитель охотпользователя должен испросить письменное разрешение. На деле по-иному получается.

Взять станицу Новомарьевскую, на землях которой (от города чуть более десятка километров) тешат душу любители побаловаться с ружьишком из краевого центра. Своих охотников – членов СКООиРа – в станице около полусотни. Подавляющее большинство – владельцы земельных паев. И ни один(!) не смог получить путевку на право осенне-зимней охоты на собственных угодьях. Выйдут на собственные поля (где хозяйствовали деды и прадеды) с ружьями – будут считаться браконьерами.

А кем тогда считать пришлых, городских охотников, получивших разрешения? Глава администрации станицы Юрий Качанов клятвенно заверяет, что ни устного, ни письменного разрешения на использование земель муниципального образования под охотугодья никто у него не спрашивал. Выходит, и те, кто будет охотиться с лицензиями, и те, что выйдут на свои земельные наделы без оных, в одинаковой мере нарушают закон?

Правда, крестьяне, наверное, в меньшей степени. Ведь это они во время сенокоса и жатвы хлебов стараются убирать поля не «вкруговую», а от центра, чтобы молодняк дичи не покалечить. По мере сил шугают заезжих нарушителей, на охрану угодий выезжают. А получают, грубо говоря, шиш с маслом и дополнительную головную боль. После городских охотников им приходится заравнивать разбитые колесами вездеходов полевые дороги, «ремонтировать» вытоптанные озимые, убирать кострища, пустые бутылки, другой мусор. Ни в колхозной, ни в сельсоветской казне после таких наездов ни копейки не прибывает: делиться доходами охотпользователи не приучены.

Вместо послесловия

Все-таки полезно иногда вспомнить прошлое и часок постоять в очереди. Отнюдь не злорадствовал, когда городские и сельские охотники костерили руководство краевого охотообщества. Не возмущался, когда речь заходила о возможной охоте без лицензий и путевок.

- В Калмыкии охота на утку для местных бесплатная. С приезжих по сто рублей берут. А наши, что, в инкубаторах птиц разводят или сами высиживают?

- Почему разовые путевки перестали продавать? Я только на открытие охоты выезжаю…

В очереди не решился озвучить пожелания начальника отдела охотнадзора Л. Оноприенко о том, чтобы охотники поняли ситуацию и ехали в дальние районы – Арзгирский, Курский, Нефтекумский. При таких ценах на бензин – могут и по шее накостылять.

Еще раз вспомнился в этой очереди митинг протеста, организованный руководством СКООиРа после того, как Флеглер приостановил действие долгосрочной лицензии охотничьей организации. Народу тогда было немного. Но речи звучали гневные. Жаль, некому сейчас предоставить автобусы охотникам из глубинки. Интересно было бы их послушать…