О законе-убийце и «заморских» управляющих

На той или иной стадии банкротства находятся в крае 3250 СХП. Из 363 прошедших эту процедуру «финансового оздоровления» спаслись только два, сегодня они являются полноценными хозяйствами. А кто наказан за разорение других? Да никто! В Ипатовском районном суде случился-таки прецедент: там судят руководителя за преднамеренное банкротство вверенного ему хозяйства. Решения пока нет. И еще - оштрафовали одного арбитражного управляющего, допустившего нарушения в своей работе. Пытались, правда, наказать 14 его коллег. Но получилось только одного. По большому счету, эти смешные результаты и есть оценка работы федеральных структур в нашем крае. Впрочем, для оправданий есть несовершенная законодательная база, что, конечно, имеет место быть. И, все же, именно как «беспомощность и бездействие» оценил общие усилия по спасению села Александр Коробейников. А еще главный инспектор добавил, что, пока «еще можно что-то сделать», надо спасать сельское хозяйство от окончательного разорения. Но возможно сие только при четком взаимодействии заинтересованных структур.

По словам руководителя управления Федеральной налоговой службы по СК Татьяны Ренсковой, некоторые СХП выходят на второй, а то и на третий круг банкротства. Ретивые руководители организуют вывод сельхозугодий во вновь образованные хозяйства, бросая пустую «оболочку» на растерзание кредиторам. В качестве примера Татьяна Геннадьевна привела сельхозпредприятие «Правда» Петровского района. Когда в отношении него началась процедура банкротства, земля была передана во вновь созданное ООО «Правда». Когда и оно «захромало», передали собранный урожай в другую структуру…

Часто получается, что сами владельцы паев подводят предприятие под банкротство. Только, как правило, их действиями, и об этом говорили все участники совещания, руководят несколько человек, заинтересованных в подобном развитии событий и стригущих купоны на фоне неразберихи. Они, как кукловоды, руководят из-за кулис, а марионетки не всегда даже об этом догадываются. Действующий закон о банкротстве заместитель министра сельского хозяйства края Юрий Белый назвал не иначе, как «закон-убийца». Он позволяет банкротить любое задолжавшее 100 тысяч рублей хозяйство, если то не смогло вернуть долг в течение трех месяцев. Если учесть условия, в которых работают селяне, то и не мудрено. Ведь закон одинаков для всех и соответственно не учитывает сезонности сельского бизнеса. Надо посеять, вырастить и продать урожай. Трех месяцев для этого недостаточно. А еще есть диспаритет цен. Пропасть между ценой сельхозпродукции и товарами, без которых ее не взрастить, продолжает увеличиваться. Еще недавно за тонну дизтоплива надо было отдать 2 тонны зерна, сегодня уже 5,4. Когда поставщики ГСМ «включают счетчик», хозяйства вынуждены продавать урожай за бесценок. Его скупают оптовики и перепродают в разы дороже.

А еще обнаружилось в крае явление, получившее с легкой руки налоговиков меткое название – «заморский арбитражный управляющий». Т. Ренскова долго перечисляла претендентов спасать наших банкротов на селе из числа арбитражных управляющих, зарегистрированных в Казани, Новосибирске, Нижнем Новгороде, Москве, Санкт-Петербурге… Какое редкое человеколюбие и патриотизм! «Теперь мы даже не знаем, кому поручается финансовое оздоровление (или разорение?- Авт.) сельхозпредприятий, и чихали они на нас», - так выразил общее мнение Ю. Белый. Взывали выступающие в связи с этим к арбитражному суду, чтобы тот не поручал кому попало серьезное дело.

«С «помощью» закона о банкротстве мы ведем село к уничтожению, - эмоционально завершил обсуждение депутат ГДСК Александр Шиянов. - А сколько организаций, выполняющих различные регистрирующие и контролирующие функции, - я лично насчитал шесть, - пытается нажиться на том же крестьянине, владельце пая? А откуда взяться на селе деньгам? Когда там самый богатый – пенсионер, а молодых родители стараются всеми способами вытолкнуть в город, не видя для них будущего в родном колхозе».

Руководители заинтересованных ведомств разработали ряд предложений, должных способствовать решению проблемы. Возможно, эта очередная борьба за спасение села окажется реальной.