По прозвищу «Афган»

Неподалеку от Артура дернулся и затих боец соседнего подразделения. Муссов подполз вплотную, нашел артерию. Жив! Но надолго ли? Маскхалат у предплечья раненого быстро набухал от крови. Вблизи, нащупывая цель, поднимались пыльные фонтанчики. Артур выпустил в сторону вражеского стрелка пару прицельных очередей. Вроде попал.

Рядом, загремев камнями, рухнул командир роты. Мгновенно оценил ситуацию: «Давай, тащи его к вертолетной площадке. Я прикрою». Легко сказать – тащи. Это ведь почти триста метров. И не по ровному месту: склон довольно крутой. А парень не легкий. Взвалив раненого на плечи, Муссов по ложбинке начал подъем. Сзади скупо, очередями в два-три патрона, огрызался автомат ротного.

Ложбинка скоро кончилась. Теперь Артур и его беспомощная ноша были как на ладони. Рядом защелкали пули. А он даже ответить не мог. Ждал, вот-вот духи пристреляются и тогда…

Говорят, в минуты смертельной опасности в сознании человека проносится вся жизнь. У него ничего такого не случилось. Да и что он мог вспомнить? Босоногое детство. Учеба в школе, а потом в техникуме. Осенний призыв в семьдесят девятом. Уже в ноябре необстрелянным бойцом оказался в Кабуле. Не было тогда еще специальных учебных центров, где солдат вначале всерьез готовили к войне, а потом уж посылали в пекло. Может, потому уже через несколько месяцев полк потерял почти четверть состава – несколько сотен человек. «Черные тюльпаны» не успевали возить в Союз скорбный «груз 200». Таким же «грузом» в любую минуту мог оказаться и он, Артур…

Боялся? Разумеется! И не только за себя, но и за того парня, которого упрямо, метр за метром тащил на плечах вверх по склону. Липло к телу промокшее от пота и от крови, сочившейся из-под наскоро наложенной повязки, обмундирование. Нечем было дышать. Но он вы-брался. И товарища своего, можно сказать, с того света вытащил. Кстати, ни имени, ни фамилии раненого он так и не узнал.

Когда перед строем ему вручали медаль «За отвагу», Муссов искренне удивился: «Почему мне? Другие дольше воюют…». Позже понял, нет большей отваги, нежели спасти жизнь боевому побратиму.

Были на той афганской войне и не столь драматические моменты. Во время одной из операций «духи», уходя от преследования десантников, словно живым щитом прикрылись жителями кишлака. Угнали всех: и мужчин, и женщин. Лишь в одной глинобитной мазанке солдаты обнаружили тощего мальчонку лет шести-семи. Куда его девать? Бросить – пропадет в одиночку. Решили взять с собой в палаточный лагерь. Назвали Ванькой. Оголодавший парнишка за обе щеки уплетал солдатскую кашу, начал даже чуть-чуть по-русски понимать. Муссов, ставший к тому времени старшиной роты, всячески его опекал, привык к найденышу, как к младшему братишке. Но тот недолго пожил у десантников.

Как-то утром к лагерю подошли женщина и девушка в глухих паранджах. На поводу за ними важно шествовал верблюд. Через переводчика объяснили, что слышали, будто их потерявшийся сын и брат у «шурави» живет. Дескать, пусть отдадут. А взамен верблюда возьмут. Посмотрите, какой молодой, жирный…

Мальчика десантники вернули. Вместе с верблюдом, которого с разрешения командира полка нагрузили двумя мешками муки и коробками с сухим пайком. Пусть, мол, наш малый хоть на первых порах не голодает…

Увольнялся в запас Артур в ноябре восемьдесят первого. За два года участвовал в десятках рейдов. Брал караваны с оружием и наркотиками. Освобождал пленных. Бывал в серьезных переделках. Повезло: ни разу даже осколком не царапнуло. А скольких калек он отправлял вертолетами из Кандагара в Кабул! Когда приехал домой, снились ему эти ребята, вскрикивал по ночам. Потом воспоминания притупились…

Сейчас о той далекой войне Артуру Муссову напоминают медаль «За отвагу» да запись в военном билете: «С 26.12.79 по 20.11.81 участвовал в боевых операциях по борьбе с мятежниками в ДРА». Льготами за двадцать с лишним лет он не пользовался и не пользуется. Конечно, можно было в вуз вне конкурса поступить. Но семья была мал мала меньше. Кормить надо, одевать.

Сел за баранку. Долгое время работал шофером. Потом друзья предложили немного подучиться и сменить профессию. «У тебя дочь уже в мед-академии, пора и самому расти». «Вырос» до заместителя генерального директора предприятия «Ставрополькартон». Подчиненные называют его по имени и отчеству. А близкие друзья – по прозвищу – Афган.

В восемьдесят первом приклеилось. И никак от него не избавиться…