Тридцать лет спустя

Этим летом случилось в моей жизни событие. В отпуск я, как всегда, поехала в гости к отцу, в небольшой южный город на берегу Азовского моря. Я там выросла, а после института два года проработала в школе учительницей. Как водится, мне сразу дали классное руководство в самом трудном девятом классе, который я и довела до выпускного вечера. И вдруг оказалось, что этому событию, окончанию моими бывшими учениками школы, исполнилось 30 лет!.. И что ребята разыскивают меня, чтобы пригласить на празднование юбилея.

Первое неожиданное чувство, которое я испытала, когда увидела их на городской набережной: да ведь мы почти ровесники! Ну да, на выпускном вечере им было лет по 16-17, а мне – 22… Еще больше меня удивило то, что они до сих пор меня помнят. Про то, например, как на самом первом своем уроке литературы я, оказывается, наизусть шпарила им целую главу из «Золотой розы» Паустовского.

Самой мне мои педагогические таланты сейчас отнюдь не кажутся такими уж большими. Предмет свой я действительно знала и любила, но, как многие учителя, совсем не хотела понимать, что можно любить не литературу, а, скажем, физику. Или вообще не слишком любить учиться – таких в классе было достаточно. Я порицала ребят за прагматичность, сердилась, что никто, даже очень одаренный Саша Молодцов, не хочет идти в науку, тем более в гуманитарные сферы, - для дальнейшей жизни они еще на школьной скамье выбрали экономфаки, всякие институты мясомолочной промышленности или коммунального хозяйства. Шли 70-е годы, время начинающегося тотального дефицита, и мои ученики в чьего-то смысле стояли на земле прочнее, чем я.

И был, помню, совершенно безумный недельный поход за 20 километров к морю – на дальнюю косу. Безумный, потому что я настояла на том, чтобы каждый взял с собой, кроме обычного снаряжения, железную раскладушку. Туда нам вез их грузовик какого-то папы-шофера, а назад мы тащили их на себе… И еще я дежурила на морском берегу с часами и требовала, чтобы ровно через 20 минут все вылезали из воды.

Одним словом, сидя за праздничным столом и ощущая на себе теплые чувства мало того что взрослых, - уже не очень молодых людей, я думала: за что же они меня любили когда-то? Наверное, за молодость, за те самые пять-шесть лет разницы, которые позволяли мне понимать про их влюбленности, про их отношения с родителями и учителями. Я слушала их любимую музыку, читала нелюбимую мною фантастику, которой они увлекались.

Неожиданно сложились судьбы моих бывших учеников. Самая красивая, самая женственная девочка в классе Валя Соломонова (Мадонна Ботичелли, говорили мы о ней в учительской) всю жизнь проходила в военной форме. Служила в армейском отделе кадров и демобилизовалась в чине капитана. Лучшие парни Сережа Петренко и Саша Молодцов, получившие престижное образование в хороших столичных вузах, можно сказать, сейчас не у дел, Сережка подрабатывает маршруточником. Ситуация сегодня не такая уж редкая. Я ей бы и не удивилась, если бы не одно обстоятельство. Самый богатый человек в городе, «владелец заводов, газет, пароходов» - бывший главный двоечник 10 б Валера Пугачев… Он подкатил к веранде приморского ресторана, на которой мы сидели, конечно же, на «мерседесе». Одноклассники встретили его с подчеркнуто ироничным почтением, защелкали «мыльницами», но было ясно, что им грустно и обидно. «Правильные» ли это чувства, я не знаю. Валера и в школе был парень энергичный и предприимчивый. Что-то, значит, есть в нем такое, что нынешним временем востребовано больше, чем достоинства остальных. Сказано же: какое время – такой мессия.

Со мной он держался немного смущенно, очень хотел, чтобы поняла, что не деньгами гордится, а своей политической значимостью в городе. Отвез домой на своей роскошной машине. В «мерседесе» мне понравилось. Но когда я просматривала блокнот, в котором ребята оставили мне телефоны и адреса, его координатов там не оказалось…

И вот сейчас я думаю, что все это – жизнь. В которой мы не знаем, как наше слово отзовется, какими станут наши дети и наши ученики. Но кто сказал, что это плохо?..