Шестая «ходка», или На что обиделся Медведев-старший

Самое интересное, что материал «Волчата», на содержание которого обижается автор письма, был помещен в «Ставрополке» 21 сентября… 2002 года. Нашим «героям» в нем был посвящен всего один абзац: «Иван Медведев из станицы Новотроицкой с восемьдесят первого года был привлечен к уголовной ответственности шесть раз. По его же стопам идет сын Евгений: у него «ходок» поменьше – пока только две. Даже какую-то «очередность» установили: отец выходит, сын – садится…»

Всякое в жизни случается: может, и впрямь тогда, почти два года назад, я в чем-то ошибся, ненароком обидел людей. А ошибки, пусть и с опозданием, исправлять надо. Потому и решил навестить Медведева-старшего в колонии, разузнать об этом человеке у тамошнего начальства, поговорить с ним с глазу на глаз.

Начальник «почтового ящика» полковник Анатолий Бахтадзе свиданию с осужденным не препятствовал. Предварительно ознакомил меня с биографией Медведева, состоящей в основном из статей Уголовного кодекса, по которым тот привлекался к ответственности.

Итак, родился наш «герой» в 1959 году. В 1975-м, в шестнадцатилетнем возрасте, был осужден на два года за хищение государственного имущества. В 1978-м получил два года за угон транспортного средства. В восемьдесят седьмом, восемьдесят восьмом и восемьдесят девятом – соответственно два года, три года и год за хулиганство. В девяносто втором – уже шесть лет за злостное хулиганство. В девяносто девятом – три года за хищение личного имущества. Наконец, летом 2001-го новый приговор Изобильненского суда: за разбой с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, совершенный с незаконным проникновением в жилище, – девять лет с конфискацией имущества и отбыванием наказания в колонии особого режима.

Такой вот «послужной список». А Иван Васильевич сетует, что газета его, честного и благородного человека, «ославила на весь край». Чем же он все-таки недоволен?

В первую очередь, тем, что на момент публикации материала, в котором речь шла в основном о подростковой преступности, сам Медведев и его сын, дескать, из подросткового возраста уже вышли. Во-вторых, считает, что последнее (дай Бог, чтобы последнее) уголовное дело против него сфабриковано следственными органами и судом: «Мое молчание было использовано против меня. Настоящий преступник – А. Манаков, избивший и ограбивший престарелую Л. Чередниченко, оболгал меня, выступив на суде главным свидетелем…»

И. Медведев написал в редакцию о том, что он не желает нести на своих плечах незаслуженный крест наказания (сидит четвертый год, в колонии заболел туберкулезом), поэтому намерен подробно рассказать о событиях, произошедших первого марта 2001 года. В его изложении все было так.

В тот злополучный четверг Манаков и Медведев распивали спиртное в доме дяди последнего – А. Шевякова. Около шестнадцати часов «горючее» закончилось, и Медведев, взяв принадлежащий ему тяжелый мотоцикл и сто рублей у сына Евгения, предложил Манакову съездить за самогоном. Тот согласился. Пополнив запасы спиртного и заправив мотоцикл, вернулись, но теперь уже на подворье Манакова, где продолжили гулянку. Правда, самогонки хватило ненадолго. Деньги тоже кончились. Решили похитить с колхозного хоздвора мешок зерна. Когда Манаков начал взламывать складское помещение, появился сторож. Он сказал пьяным мужикам, что сейчас позвонит в милицию. Те вынуждены были ретироваться. Но выпить-то хочется…

Во время «посиделок» собутыльник рассказал Медведеву, что накануне похитил из подвала односельчанина М. Болуярова десятилитровую бутыль вина. Там, мол, еще немало осталось. Поэтому, когда «жажда» стала нестерпимой, решили посетить уже знакомый подвал. Как и почему вместо подворья Болуярова они оказались в домишке пенсионерки Лидии Чередниченко? Здесь версии разноречивые.

Медведев утверждает, что он, услышав звон разбитого стекла и угрожающие крики Манакова, «из чистого любопытства» вошел в хату и увидел, что собутыльник держит Чередниченко за волосы и требует у нее деньги. А когда тот начал зверски избивать старушку и поднимать найденный в сенях топор, вступился за нее, даже несколько раз ударил Манакова. А потом, когда укладывал потерпевшую на диван, тот все-таки нашел спрятанные пенсионеркой пятьсот рублей, двести из которых (якобы за молчание) отдал Медведеву…

В ту же ночь оба были задержаны милицией. Манаков дал показания с точностью до наоборот: мол, настоящим преступником является Медведев, а я оборонял старушку. Медведев же заявил, что вообще не был в доме бабы Лиды, хотя допрошенная в больнице Чередниченко, судя по милицейскому протоколу, дважды указала на него как на главного виновника произошедшего. А через два месяца баба Лида от полученных побоев умерла…

Как уже говорилось, суд, взвесив все обстоятельства, исследовав вещественные доказательства и результаты экспертиз, приговорил Медведева к лишению свободы сроком на девять лет с отбыванием наказания в колонии особого режима. Отсидев три с лишним года, Иван Васильевич решил нарушить «обет молчания», которого он якобы придерживался во время следствия и заседания суда, и восстановить справедливость.

И в письме, и во время личной встречи с корреспондентом «СП» он клялся и божился, что пальцем не тронул старушку и вообще является человеком безобидным.

- А как же предыдущая судимость за злостное хулиганство, когда вам дали шесть лет?

- Да «бытовуха» это! С соседом поссорились, он взял вилы, я – схватился за нож… Вы бы лучше с Манаковым разобрались: он через два месяца совершил разбойное нападение на престарелую женщину. Но его почему-то, в отличие от меня, суд «наградил» четырьмя годами общего режима, хотя статья начинается с семи лет…

Скажу честно, личная беседа с осужденным получилась не особенно интересной. Как и многие попавшие в неволю люди, он всеми правдами и неправдами пытается обелить себя и очернить подельника. Утверждает, что подпись покойной Лидии Чередниченко была следователем сфальсифицирована, что при жизни она говорила своим родственникам совсем другое: называла истинным виновником Манакова.

Не исключаю, что в преступлении, возможно, принимали участие оба собутыльника, а позже просто не могли восстановить в памяти детали: кто бил, а кто защищал старушку. Ведь только самогона выпили полтора литра. А еще было множество стаканов вина. Оба могли действовать в алкогольном бреду. Сами подумайте, могут ли люди в здравом уме и трезвой памяти в светлое время суток ломиться в колхозный амбар, лезть за вином в подвал к соседу или (уже ночью) врываться в хату престарелой пенсионерки?

Как бы там ни было, Медведев просил содействия редакции в возбуждении надзорного производства по уголовному делу в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Сетовал, что его обращения в вышестоящие судебные инстанции почти ничего не дали: всего-навсего удалось заменить особый режим на строгий да избежать конфискации имущества. Советовал еще раз допросить представителей потерпевшей стороны и сожительницу Манакова, назначить почерковедческую экспертизу протокола показаний покойной…

C глазу на глаз пришлось объяснить Ивану Васильевичу, что газета не вправе брать на себя функции суда и прокуратуры. Коль этим органам «вновь открывшиеся обстоятельства» покажутся убедительными, они наверняка возьмутся за пересмотр уголовного дела Медведева.

Нас же сейчас больше волнует судьба его сына – Евгения. Как и отец, он впервые попал за решетку в шестнадцатилетнем возрасте. На момент опубликования материала «Волчата» совершил второе преступление и вновь навестил места не столь отдаленные. Сейчас отбывает шесть лет в колонии строгого режима за грабеж. Неужели и ему придется по примеру папаши сделать шесть или более «ходок»?