Аутодафе

Писал Николай долго, сладострастно пожирая свое вдохновение, как иной ест торт. Стемнело. Он зажег лампу и быстро строчил в тетради. Рассказ приближался к концу. Уставшая рука с трудом выводила буквы. Писатель – впрочем, его никто и не считал писателем – так, скверно одетый чудак, живущий в глухом одиночестве в своем хиреющем доме, – взмок от напряжения: внутри у него ныло и покалывало. Вдруг он почувствовал, как сердце сжала чья-то когтистая лапа, – боль пронзила грудь. Ему осталось дописать лишь одно предложение. Стиснув зубы, он стал выводить буквы, странно танцующие на бумаге, шумно вдохнул воздух, настоянный на расцветшей под окном ночной фиалке, и тут острый клинок боли по рукоять вошел в его грудь.

– Не успел! – прохрипел он и повалился на стол. Тьма на миг окутала его: не было уже ни боли, ни мысли. Вдруг вспыхнул яркий изумрудный свет – сознание его вновь включилось. Он ощутил мучительный страх, взмолился – и вот уже в судорогах его душа отделилась от тела и стала подниматься над столом. Он увидел себя сидящим – рука держала ручку, голова покоилась на тетрадном листе, прикрывая последние недописанные строчки.

Но там, куда он только что взлетел, пред ним стоял ангел – в светлых одеждах, с ясными горящими глазами, пришедший за его душой.

– Пойдем со мной, – тихо произнес ангел.

– Нет, нет! – Николай бросился в ноги к посланнику. – Умоляю тебя, верни меня обратно на несколько минут.

Ангел опустил очи и сказал задумчиво:

– Да, тебе надо дописать рассказ, поставить точку… Это так важно.

Ангел простер свои бледные руки над головой Николая, свет струился меж тонких пальцев, и душа писателя вновь вошла в его тело…

Николай очнулся. Открыл глаза, поднял голову, глянул на тетрадный лист, дописал последние слова… Поставил точку. Затем взял с полки дискету, на которой были набраны все его написанные рассказы, прихватил тетрадь с последними творениями, вышел в коридор. Включив свет, подошел к котлу. Он чувствовал себя словно опьяневшим, но хорошо знал, что ему делать.

Открыв дверцу топки, Николай положил на горелку дискету и тетрадь, трясущимися руками зажег свернутый лист бумаги, сунул его в маленькое окошечко. Не заметив, что листок погас, открыл на всю вентиль, щелкнул выключателем, не оглядываясь, вернулся в темноте в спальню – умирать с чувством исполненного долга. Он дописал рассказ и уничтожил сотворенное, ибо искусство – это игра, смысл которой никому до конца не известен…

Прошло около получаса. Смерть не приходила. Удивленный Николай поднялся с постели и вновь вышел в коридор. Стоял пугающе-резкий запах газа. Бессознательно бросился к стене и щелкнул выключателем. Из-за возникшей искры накопившийся газ взорвался…

…Когда потушили пожар и вошли в дом, увидели его обгоревшие останки, а в открытом котле, на самом дне, – целехонькие тетрадь и дискету.

г. Михайловск.