Дерево и солдат

А человек Вася был отчаянный, шутил: в рубашке родился. Только везение на войне – штука редчайшая.

В тот день «горючку» и муку повезли в район Дабрая. Вася Николаев рулил на топливозаправщике. И уже подходили к пункту назначения, когда «духи» из «зеленки» открыли огонь. Сначала ударили из гранатометов по головному танку с тралом. А потом реактивные снаряды и мины обрушились на колонну.

Заговорили в ответ наши БМП и пулеметы. Потянулся к автомату и Василий. Выскочил из кабины, выбрал позицию у валуна, оглянулся по сторонам. В этот момент рядом с его машиной рванул «эрэс». По заправочной емкости стеганули осколки, побежали огненные змеи. А рядом автомашины с грузом. Взорвись заправщик – и всем конец.

Никто не давал Николаеву команды – да и не было в те минуты рядом с ним командира – решение он принял сам. Кинулся к горящему «Уралу», завел двигатель и погнал уже пылающую машину к обрыву. Все с замиранием сердца следили за этим мчащимся факелом. А спустя несколько мгновений над наливником взметнулся вверх огненный смерч…

Был человек – и нету. А тополек остался. Родник уже давно высох, а он, знай себе, стоит, шелестит листвой…

Мама Васи Николаева осталась работать в поселке: молодым офицерам как родная мать. Каждое утро воду носила к сыновьему топольку. Сама. Далеко. Да не разрешала, чтобы ей помогали. Только ведь солдаты тоже тайком поливали дерево, чтобы не засохло.

Год назад встретил я Александра Матрова – давнего своего сослуживца по Туркестанскому военному округу. Он рассказывал:

– Был я там по делам нашей московской фирмы, заехал и в Кушку. Нет уже ни казарм, ни боксов той воинской части. Все разобрано. А тополек у поворота на Тахта-Базар стоит! Только это теперь не тополек, а могучее дерево… Там же, под ним, две металлические скамейки солдатской работы. Их ничем не вырвешь. Наши делали. На века.