Хлеборобы подводят итоги

Почти никто из знакомых Оксаны до сих пор не знает о том, что она сирота. Нет, ее мать жива… Но воспитывалась девочка в Кисловодском интернате. Даже спустя многие годы она не желает вспоминать о своих «биологических» родителях, которых разыскала будучи уже взрослой… Да и вообще не хочет касаться темы своего детства.

- У нас неплохой был интернат, - говорит Оксана. - Но я почему-то всегда стыдилась того, что выросла там. И скрывала это…

После выпуска она сразу нырнула в самостоятельную жизнь, пошла учиться, приобрела профессию, устроилась на работу в одно из ставропольских швейных объединений и поселилась в общежитии.

У симпатичной девушки дефицита в кавалерах не было. Но только никто из них не подходил на роль ее мужа. Хотя требования к избраннику были просты: ей был нужен надежный человек из тех, кого обычно называют основательным русским словом – «семьянин». Увы, время шло, а таковой все не появлялся, и подруги уже начали нашептывать: мол, не пора ли родить ребенка «для себя»?

Но Оксана надеялась, что непременно встретит «своего» человека. И у ее будущих детей обязательно будут и мама, и папа. Им никогда не придется тосковать по родному очагу, по родительской любви и остро чувствовать свою незащищенность. Нет, она не позволит, чтобы ее ребенок пережил хоть капельку того страшного чувства ненужности и одиночества, которое довелось пережить ей.

…Сергей вошел в ее жизнь стремительно, поселив в душе то самое ощущение: «как за каменной стеной». В нем, казалось, не было инфантильности, так часто раздражавшей в других мужчинах, и ей так импонировал его добрый, открытый нрав. Год они прожили вместе, а она все еще боязливо заглядывала в его прошлое, где у него была другая семья. Сергей уже стал то в шутку, то всерьез заводить разговоры о совместном ребенке. Оксана - боялась.

Иногда, словно призрак, в их жизнь врывалась бывшая супруга Сергея. Являлась аж из Дагестана с оскорблениями. Вся - как грозовой разряд. Они с Сергеем не жили вместе уже три года, но все еще не оформили официальный развод. Сергей объяснял это обстоятельство тем, что Галина не позволяет ему видеться с сыном, а развод еще больше обозлит ее. Копаться в подробностях их личной жизни Оксана не хотела. Ей было достаточно признания Сергея, что рядом с ней у него в душе царит покой. «А там, - он имел в виду бывшую семью, - мне всегда было больно…»

Но разлука с сыном тяготила его. Иногда он срывался к нему. Оксана не возражала против свиданий Сережи с сынишкой. Она его хорошо понимала.

Когда Сергей узнал, что Оксана в положении, он был просто счастлив: летал, как на крыльях, и всем говорил, что хочет дочку. В тот день, когда Оксана пришла домой с результатом УЗИ, он с разочарованием в голосе спросил :

- Что, пацан?

- Девочка!

Пауза. У Оксаны темнеют глаза. И, переведя дыхание, она продолжает:

- Последние недели он просто не отходил от меня. Утро начиналось с вопроса: «Как там наша дочечка? Пора ей завтракать и принимать витаминки». Прямо в постель тащил мне персики…

Это было всего лишь месяц назад. А потом… Потом, как в глупых сериалах, случилось «вдруг». Сергей пропал на три дня, за которые Оксана просто извелась. Когда он пришел, то начал нести что-то невразумительное о том, что сюда, в Ставрополь, привезли его заболевшего сына. Потом снова ушел. Оксана звонила ему на мобильный, пыталась понять, что произошло, но ее любимого человека словно подменили. Он не приходил домой, в квартиру, которую они снимали, не хотел что-либо объяснять. А через несколько дней до Оксаны докатились слухи: в Ставрополь приехала Галя. Еще позже Сергей нечаянно проговорился, что сына здесь еще нет. Тогда до Оксаны дошел истинный смысл ситуации. Сергей вернулся в прежнюю семью.

Она горько усмехается:

- Сережины родители купили ему квартиру, и мы уже собирались в нее переезжать. И тут, «невзначай», приехала Галя…

Дальше события развиваются, как в дурном сне. Оксана не может поверить, что мужчина, который теперь требует немедленно освободить их съемную квартиру, это Сергей, отец ее будущего ребенка. Кажется, он не ведает, что творит, перестал или не хочет понимать Оксану, которая на сносях и которой просто некуда идти и не на что жить.

В такой ситуации люди, как правило, очень плохо говорят друг о друге. За все время общения с Оксаной я не услышала о Сергее дурного слова. Боль, обида - да, и даже…. жалость к этому мужчине сквозили в ее словах. Но ни одного обвинения ни в чем...

Она приняла то, что с ней произошло. Она не плачет и не паникует, теперь ею движет одна мысль: «Я должна справиться, и я буду готова на многое ради ребенка».

Чужая душа - потемки, а чужая семья - тем более. И не наше дело разбираться в том, что же на самом деле случилось. Не наше дело осуждать кого бы то ни было. Каждый поступает, согласно тому, что внутри у него. Если мужчина, способен выставить на улицу беременную женщину, Бог ему судья. Это - его выбор. А этот материал написан вовсе не для того, чтобы кого-то пригвоздить к позорному столбу или поплакать над чьей-то личной драмой. Не сомневаюсь: выслушай мы всех героев истории, можно было бы утопить в слезах не один носовой платочек с резюме: всех жалко.

Cобственно, толчком к тому, чтобы рассказать все это, стало письмо, присланное в редакцию сотрудниками одного из учебных центров Ставрополя, где работает Оксана, узнав о случившемся, они просят газету помочь своей коллеге в тяжелой ситуации, поскольку сами решить ее не могут - у учреждения нет никакого жилого фонда, в том числе и общежития. Редакция таковыми тоже не располагает. Но мы можем рассказать об этом вам. И надеемся, что вы не дадите женщине, которая вот–вот станет матерью, в прямом смысле оказаться на улице без средств к существованию. Мы также отдаем себе отчет в том, что проблема жилья в Ставрополе стоит очень остро для многих семей, но хотим верить в то, что администрация города, органы социальной защиты, благотворительные фонды и попечительские советы услышат нас и найдут возможность помочь Оксане. Ее телефон и адрес имеются в редакции.