Целительный свет доброты

Таких похорон село еще не видело. На отпевании было великое множество народа, а на площади, прилегающей к церкви, - в сто раз больше. За гробом тянулся бесконечный людской поток и ехали «мерседесы» и «опели» вперемежку со старенькими «москвичами» и «жигулями». Шли и плакали люди всех национальностей, населяющих Туркменский район. Искренне горевали, лишившись неожиданно близкого человека, который каждому сделал в свое время доброе дело и не раз, и не два, а столько, сколько человек в нем нуждался.

Наверное, в этом главная причина широкой известности этой простой сельской женщины с пронзительными карими глазами, заглядывавшими в самую душу. Кто же она такая, как жила, что особенного в жизни совершила?

Нина Кузьминична имела трехклассное образование, но, как другие, отмеченные божьим даром люди, легко училась, обретала опыт от самой жизни.

Нелегко складывалась ее судьба. Теперь думается, что не случайно она словно на прочность испытывала эту женщину: осилит ли потом свой дар? Муж запойно пил, и немало она приняла от него мук душевных и физических. Ее младшая дочь Галя родилась с серьезными заболеваниями, и только героические усилия матери спасли ее от смерти и спасали до последнего дня.

Нина Кузьминична рассказывала, что ее дар целительницы не явился откуда-то вдруг. Еще ее мать - Фекла Филипповна, лечившая молитвами и травами, и сестра матери – Оксана Костенко – знаменитая в свое время костоправка, передали ей свои знания. Но ей выпала особая судьба, своя, особая дорога. Когда душевные страдания подвели ее к краю, она поняла, что может видеть нечто. Это «нечто» позже она попыталась мне сформулировать.

- Я начала замечать, - рассказывала Нина Кузьминична, - что вижу человека как будто изнутри. Причем цвет больных органов розоватый и красный. Я поняла, что многого не знаю о строении человека. Взяла школьный учебник по анатомии, стала рассматривать картинки, изучать. Потом могла точно назвать каждый больной орган и не только это.

Нина Кузьминична начала ставить диагнозы. И настолько они были точны, что к ней неофициально обращались, случалось, и врачи, затруднявшиеся с определением болезни, стали приходить к ней люди, которые долго и безуспешно лечились от одного недуга, а она определяла, что надо лечиться от другого.

Cлух о даре Н. Дубининой быстро распространялся, и скоро в небольшой домик по улице Наумова, где она проживала, повалили страждущие. Огромная очередь выстраивалась у ее калитки, череда автомобилей вытягивалась вдоль домов.

Нина Кузьминична принимала всех и считала это своим долгом. Слух о ней вышел за пределы района и края, приезжали больные со всех уголков России. Поскольку тогда гостиницы в селе не было, просились на постой к соседям тети Нины, а то и к ней самой.

Некоторые пациенты Кузьминичны лечились у нее долго, ежегодно наезжая в село, и постепенно становились как бы частью ее семьи. Результаты лечения и общения с нею обычно были удивительными. Так, супруги, долгие годы безуспешно лечившиеся у известных врачей от бесплодия, после траволечения у Нины Кузьминичны обретали счастье материнства и отцовства, плохо ходившие – подвижность, да и другие прогрессирующие болезни у людей отступали.

Приезжали к Нине Кузьминичне молодые ученые из Москвы, которые пытались изучить и понять феномен народного целителя. О результатах, облеченных в строгие научные рамки, нам, конечно же, неизвестно. Знаем лишь, что дар ее был подтвержден.

А тетя Нина продолжала удивлять. Она ставила диагнозы даже по фотографиям. Просила только приходить в ясную солнечную погоду – тогда она лучше видела. Популярность целительницы достигла своего пика. Чтобы больше принимать людей, Нина Кузьминична заказала в типографии бланки рецептов. До сих пор хранится у меня один, написанный ее неровным почерком с грамматическими ошибками, но тем не менее быстро поставивший меня на ноги после осложненных родов.

Пользуясь старым знакомством, я запросто заходила к тете Нине и частенько приводила к ней своих знакомых.

- Заходь, - говорила она, а потом молча зорко всматривалась в пришедших и садилась выписывать рецепт. Обычно это был сбор трав, необходимых для лечения. Посетители терялись, начинали доставать деньги из кошельков, но тетя Нина их строго останавливала:

- Если жертвуете на храм, возьму, если мне, - не надо.

Нина Кузьминична выросла в религиозной семье, где даже в годы запрета на религию молились и отмечали христианские праздники, а дети носили крестики. Вера помогала ей выстоять в тяжелых жизненных ситуациях – когда становилось совсем невмоготу, она, как, наверное, и мы все, обращалась к Богу.

В нашем районе проживают люди разных национальностей, исповедующие четыре религии. Тетя Нина помогала всем с именем Христа. И настолько ее вера и дар были сильны, что она исцеляла каждого.

Мы жили на одной улице сравнительно недалеко друг от друга. Однажды у моего ребенка случился приступ: он вдруг закатил глаза, вытянулся и будто превратился в камень бездыханный. Ближайший телефон был у тети Нины. Она и прибежала раньше «Скорой помощи». Стала у кроватки на колени, погладила малыша руками, нашептывая молитву. Когда медсестра вошла в дом, мой мальчик уже порозовел, покрылся испариной и, глубоко дыша, спал.

И я, и все мои земляки считали тетю Нину семейным доктором. К ней обращались по любому поводу, в том числе и по поводам, с которыми к докторам не обращаются: когда «срывали» живот, когда надо было лечить испуг у ребенка, «вправлять» ему грыжу… Перечислять долго. Лечение в больнице заняло бы гораздо больше времени, не обошлось бы без уколов и больших расходов, а тетя Нина управлялась с проблемой в считанные дни, а то и минуты.

Не любительница лечиться, я и не пыталась никогда выяснить, какие у меня «болячки». Она и не навязывалась: между делом как-то посоветовала сходить к врачам по поводу, который много позже привел меня в хирургическое отделение больницы. Вспомнились слова Нины Кузьминичны, да уж поздно было.

Человек, лечащий травами, конечно же, любит природу. Нина Кузьминична знала «в лицо» каждую травку-былинку, растущую в нашем районе. С ее именем тесно связано решение нашей местной администрации о присвоении кургану близ Летней Ставки статуса заповедника. Этот курган стоит посреди наших степей, словно кусочек предгорий. Он ценен не столько своей красотой, сколько тем, что на нем произрастают более 80 наименований лекарственных растений.

Тетя Нина в свое время в поисках целебных трав исходила и изъездила то на своем персональном ослике, то с друзьями и знакомыми на их автомобилях весь район и край и дальше заглядывала. Курган ее очаровал, и она привнесла в его красоту чуточку своей души – отовсюду привозила и подсаживала ту или иную лекарственную травку.

Бродили мы с ней как-то вместе по кургану. Куда ни поставь ногу - целебное растение. Тетя Нина, только глянув, сразу говорит его название, от каких оно недугов, как лекарство приготовить. В последние годы она больше внимания траволечению уделяла и просила себя именно травницей называть.

Но лечила она и руками. Делала мастерски массаж. Находила больной сустав, смещенный позвонок – и правила. Не забыв при этом натереть болевые точки листиком растения из цветочного горшка на подоконнике.

Большая часть ее жизни связана с церковью в нашем селе. Она вместе с отцом Павлом (Иватским) начала кампанию в пользу передачи под церковь здания бывшего магазина. Собирала подписи жителей, ходила по разным инстанциям, и перед нею открывались все двери. Верующие села добились передачи здания, смогли найти спонсоров, сделали ремонт, обустроили храм и прилегающую к нему территорию.

Тетя Нина буквально не выходила из церкви – отстаивала службы, убирала помещение, помогала решать какие-то хозяйственные вопросы, собирала пожертвования. Трудно переоценить ее вклад. Но она его и не оценивала. Просто верила и помогала храму, как всю жизнь помогала людям.

Конечно же, тетя Нина была человеком известным. Бывая за пределами Ставрополья, я нередко сталкивалась с тем, что многие не знают, что есть такой Туркменский район и Летняя Ставка. Потом вдруг их озаряло:

- А, это у вас целительница Дубинина живет!

Конечно же, многие пытались через тетю Нину какие-то свои дела решать, помощи просили, ее именем спекулировали. Она в помощи не отказывала, делала, что могла. Но однажды обиделась. В разгаре была предвыборная кампания, и команда одного из кандидатов решила популярность Нины Кузьминичны использовать, опубликовав в агитационном плакате ее портрет в числе других и поместив ее якобы рассуждения о политике. Она могла, конечно, на бытовом уровне обсудить деяния властей, но политика уж точно ее не интересовала.

Душа Нины Кузьминичны тянулась к другому. Она любила путешествовать. Где только не побывала! В Грузии, на Украине, в Москве, Санкт-Петербурге, Краснодарском крае… Влекли ее новые места, новые впечатления. Она не боялась дорог, расстояний, транспорта. Однажды летом сообщила близким:

- Иду в Умирати.

- Что ты такое, мам, говоришь, как это умирати?!

- Та ни, в Умирати иду, - удивилась она их непонятливости.

Не сразу разобрались, что имела в виду тетя Нина Арабские Эмираты. Приехала в Летнюю Ставку супружеская пара, которой она помогла обрести детей. Муж – глава турфирмы – уговорил ее поехать с ними посмотреть чужие края. Отправилась в чем была - без денег, без чемоданов. Чудес насмотрелась, ворох фотографий привезла, на которых чудно смотрелась наша Кузьминична в своем беленьком платочке, с выбитым ришелье уголком, в тапочках на фоне громадного экзотического кактуса или бедуина на верблюде.

Тетя Нина всегда любила пошутить и всегда была готова посмеяться. Сколько забавных историй порассказала, сама начиная хохотать первая: то, как испугалась выложенного мозаикой крокодила на дне бассейна, то, как заблудилась в зеркальном туалете, то, как, к ужасу проводника-араба и всех туристов, забралась перекусить «огирок» на выступ скалы, под которым оказалась бездонная пропасть…

- А я думаю, что это меня все фотографируют и снимают на камеру, - смеялась она.

Позже большинство ее путешествий были связаны с посещением святых мест – соборов, храмов, монастырей. Вместе с паломниками она объездила всю Россию, мечтала о поездке в Израиль. Жертвовала деньги на храм, отовсюду привозила в свою церковь иконы, мощи святых. Несколько раз брала с собой дочерей и внучек.

* *

В монастыре Ксении Петербургской она уже бывала, но когда выпала возможность, поехала еще раз. По дороге домой она пересела в автомобиль друзей, чтобы вместе с ними побывать еще в г. Ефремове. На обратном пути случилась трагедия. При обгоне «КамАЗ» задел бортом их машину, которую выбросило на встречную полосу движения. А там на большой скорости шла «Газель»…

Шок. Так можно назвать состояние всех, кто узнал о случившемся. Все мы не допускали мысли, что с тетей Ниной, так много сделавшей для других, может что-то случиться. Ждали чуда. Не верили до конца, пока ее не привезли, пока не начался последний обряд.

Перед сороковинами я встретилась с Галей, дочерью Нины Кузьминичны. Говорили, конечно же, о ее маме. Она вспоминала последние дни перед отъездом Нины Кузьминичны и какие-то знаковые моменты. За неделю тетя Нина говорила что-то, словно в напутствие, что-то завещала, о чем-то просила. Даже сказала при всех, что едет, а обратно не вернется.

- Да что ты, мам, такое говоришь, - отмахивались беззаботно они. Галина рассказывала, что и раньше мама говорила, словно наказы давала: чтоб хлопотали о делах церкви, чтобы курган не забросили, берегли, дом переписала на любимого зятя Тариэла, хотела, чтобы стал он родовым гнездом.

Тем словам и действиям ее как-то не придавали особого значения. Однако в памяти все осело и еще раз всплыло после похорон.

Друзья рассказали о случае двухгодичной давности, который произошел с тетей Ниной в одном из монастырей на Печоре. Она запретила говорить об этом семье. Тамошний старец предсказал ей через два года страшную смерть. Значит, она знала, готовилась…

Жестокое наше солнце раскалило нынче воздух до 55 градусов, сгорела вся растительность. А потом пошли дожди, и ожила степь, зазеленела. Ожил и курган заповедный. Стелются по ветру ковыли, бело-желто-сиреневые цветы украшают его подножие. Где-то с высоты бездонного неба смотрит на него голубушка наша, Нина Кузьминична, такая простая и понятная, такая чудесная и необъяснимая…

Как нам всем не хватает ее!

Нина Кузьминична погибла 6 июня, а люди, не зная об этом, до сих пор продолжают ехать к ней из разных уголков России.