Кто нас кормит?

Сельское хозяйство КЧР в настоящее время представляет собой удивительную картину. Сельхозугодья республики составляют 427 тысяч гектаров, из них только 35 тысяч принадлежат крестьянским (фермерским) хозяйствам и личным подсобным хозяйствам, пашни и того меньше – 25 тысяч гектаров. Тем не менее 73 процента всей произведенной в республике сельхозпродукции дали именно частники! В животноводстве и того хлеще: 90,7 процента всего мяса, молока, шерсти и яиц получено фермерами или на индивидуальных подворьях. На все прочие хозяйства, занимающие львиную долю республиканской земли, приходится, как видим, сущий мизер. И это при том, что им худо-бедно капают дотации из федерального и республиканского бюджетов. Им даются льготные кредиты и списываются долги.

В своей давней статье Батдыев предрекал нечто похожее, но даже он тогда не мог себе представить всех масштабов бедствия, охватившего его родную землю. Он писал, что противники развития страны не могут перенести самой мысли о возможности появления у них конкурента, который покажет, как можно эффективно использовать землю, скот и технику. Он утверждал, что «советские» колхозы и совхозы не в состоянии решить продовольственную проблему и накормить страну. Он убеждал коллег, что сложившаяся система сельхозпроизводства заведомо предполагает наличие в основном лежачих и, в крайнем случае, средненьких хозяйств, так как только такие выгодны их «руководящему» составу.

Чтобы изменить ситуацию, таким хозяйствам нужны мощные внутренние стимулы для саморазвития. Получить их они могут только при максимальной заинтересованности всех работающих в крупных сельхозпредприятиях людей. Пути создания такой заинтересованности Батдыев предлагал еще тогда. К сожалению, в республике они оказались не востребованы ни при советской власти, ни при «перестроившемся» Хубиеве, ни при нынешнем республиканском режиме. Воспользовался рецептами Батдыева, как ни странно, соседний Ставропольский край.

Все специалисты и многие «посторонние» знают добрую славу колхоза «Казьминский» Кочубеевского района Ставрополья, граничащего с КЧР. Казьминка считалась визитной карточкой образцового социалистического производства. Однако председатель колхоза Александр Шумский сумел еще при социализме и «перестройке» создать предпосылки для рыночной организации производства. Правда, рынок первоначально существовал только внутри колхоза и назывался «хозрасчет» и «цеховая структура хозяйства», теперь же он распространяется и на отношения казьминцев с остальным миром.

Последние цифры «от Шумского» впечатляют больше любых дифирамбов. Потому что от них хорошо и хозяйству, и людям. Заработки в «Казьминском» - самые высокие на юге России. Максимум – 10 тысяч в месяц, минимум – полторы, плюс к этому ежемесячная натуроплата, которая в денежном выражении бывает побольше зарплаты. Заработки колеблются: все в колхозе (а он до сих пор называется именно так) жестко привязаны к результатам собственного труда и работы хозяйства в целом. В 2002 году Шумский собрал 71 тысячу тонн зерновых (половину всего, что дала КЧР), 100 тысяч тонн сахарной свеклы (две трети от КЧР), 5 тысяч тонн подсолнечника (больше, чем все хозяйства КЧР, вместе взятые).

По количественной части нынешняя Казьминка давно переплюнула советский период, хотя и тогда производство было немалым. Потому что в рыночные времена Шумский развернулся как никогда раньше. Как внутри своего колхоза, так и на ниве, так сказать, внешней экспансии. Уже прибрал к рукам – не собственным, а колхозным – целых два бедствовавших до того хозяйства. Одно – колхоз «Гранит» из соседнего Краснодарского края - уже «переварил». Успел за 8 лет, с 94-го, когда присоединение целого колхоза, да еще не местного, а из соседнего региона, выглядело настоящей сенсацией. Второе приобретение, совсем недавнее, пока «осваивает» - «Заветы Ильича» уже родного Кочубеевского района.

Процесс включает выплату долгов, висящих на хозяйстве миллионным грузом, порядок в организации труда и его оплату по «казьминским» меркам, которые сельчанам Карачаево-Черкесии кажутся просто нереальными, материальное и моральное поощрение, благоустройство поселков – от газа и воды до приличных тротуаров. Теперь у Шумского вдвое больше пашни, чем 10 лет назад, – 24 тысячи гектаров, столько же, сколько у всех карачаево-черкесских «частников». И это еще далеко не предел. К нему просятся и другие. Вот только берет он в свой рукотворный рай, пахать в котором надо с полной отдачей, далеко не всех.

Почему? Александр Шумский, который знает обстановку в большинстве хозяйств края, страны и соседней КЧР не понаслышке, твердо убежден: колхозы поставили на колени их чересчур хаповитые руководители. Кто – погнавшись за сиюминутной выгодой, которая в итоге обернулась убытками. Кто – в результате прямого воровства, поощряемого районным или региональным руководством. И кивать на Москву, на «проклятых либералов», на рыночные трудности здесь нечего.

Однако пример соседей для республики не указ. Наверное, поэтому Карачаево-Черкесия – единственный регион юга России, где до сих пор стараются придушить фермеров и не дать крестьянам полноценно владеть их собственной землей. Так, в КЧР – стыдно сказать! – до сих пор оформлены права собственности только на 4,2 тысячи земельных паев, что составляет около 10 процентов от числа их владельцев. А это означает, что хозяева не могут не то что продать свою землю, хотя с будущего года это уже разрешено, но даже взять под ее залог кредит в банке или сдать в аренду стороннему (не «колхозному») предпринимателю. Это означает, что крестьянство республики принудительно заставляют возвращаться к крепостничеству. Оно имеет землю, но самостоятельно распорядиться ею не в состоянии.

Зато этой землей свободно владеет республиканское руководство. Скандал с изъятием у «Кубанского» сотни гектаров земли под строительство роскошного республиканского ипподрома – у всех на слуху. Равно как и многочисленные примеры «растворения» государственных субсидий и кредитов, как по заказу направляемых полностью разоренным сельхозпредприятиям.

Почему такое происходит? В своей давней статье Батдыев приводил слова Маркса о капитале как самовозрастающей собственности: «Капитал так руководит своими хозяйствами, что они обеспечивают ему это постоянное самовозрастание. В противном случае он перейдет в другие руки, найдет себе другого хозяина, который окажется более прилежным». В этих марксовых словах в применении к ситуации в КЧР – весь секрет нынешних неприятностей. Государственные деньги – очень лакомый кусок, который хочется превратить в личный капитал. Для этого надо только одно: сделать так, чтобы у прежнего «хозяина» он работал исключительно плохо. И тогда этот капитал естественным образом переходит к новым владельцам. Тем самым, что позаботились о его плохой работе в «государственном» качестве. Чьи это руки, думается, объяснять не надо никому: все происходит у нас на глазах. Так, как и предрекал 13 лет назад Мустафа Батдыев.