C «машиной времени» - по жизни

- Я - представитель Комитета Государственной Безопасности СССР. Фотографировать вы будете так… И последовал длинный перечень того, чего нельзя. С этого эпизода и началась наша беседа с известным ставропольским фотохудожником.

Геннадий Бондаренко искренне считает, что, по крайней мере, два раза в жизни ему крупно повезло. Первый - в десять лет, когда кто-то подарил ему фотоаппарат «Любитель». С тех пор он навсегда увлекся фотографией. Второй - когда его дядя, военный летчик, попросил друга взять в полет племянника (тогда, а дело было в конце 50-х годов, это дозволялось). Друг не только покатал 15-летнего мальчишку, но и сделал, что называется, «голова-ноги». То есть показал одну из фигур высшего пилотажа. Подросток после приземления вышел из машины гордый выдержанным испытанием и… навсегда влюбился в небо.

После школы Геннадий Бондаренко пошел работать автослесарем на одно из транспортных предприятий Ессентуков. Потом устроился в автомастерскую местного аэроклуба. Время тогда для авиации было не самое хорошее. Никита Хрущев твердо верил, что будущее только за ракетами, а значит, авиация стране не очень-то нужна (летчиков «сокращали», самолеты простаивали). Но Геннадий твердо решил: «Буду летать». И вскоре стал курсантом родного аэроклуба. Успешно его закончил, получив специальность «летчик». Педагоги заметили смышленого парня и направили его на учебу в Саранское авиационное училище. Оттуда он вернулся в Ессентуки уже летчиком-инструктором. Летал на реактивных самолетах. Тут и время настало иное. На смену Хрущеву пришел Брежнев, при котором авиация в СССР стала возрождаться.

Думаете, за всеми этими перипетиями он забыл о фотографии? Ничуть. Его карман постоянно оттягивал ФЭД. А профессия летчика была еще и хорошей финансовой основой для разорительного хобби. Помните народный афоризм: «Хочешь оставить друга без штанов – подари ему фотоаппарат».

Еще школьником судьба преподнесла ему третий подарок. Что снимал мальчишка своим «Любителем»? Дворовых пацанов да родителей. Печатал фотографии «контактом», прижимая обломком стекла негатив к фотобумаге. Позднее сам соорудил фотоувеличитель (страсть мастерить что-то самому тоже осталась на всю жизнь). И вот однажды Геннадию Бондаренко довелось познакомиться с одним человеком, который показал ему стопку фотографий. А на них великолепные пейзажи. Тогда-то и понял он, что у фотографии есть и другое предназначение.

В редкие часы отдыха после полетов бродил Геннадий Бондаренко по живописнейшим окрестностям Ессентуков. Для парня, выросшего в Сибири (его родители долго жили в Новокузнецке), природа Северного Кавказа казалась экзотической. С тех пор и полюбил он пейзажную съемку. Учился самостоятельно по знаменитым «25 урокам фотографии» В. Микулина и книжечкам из серии «Библиотека фотолюбителей». Ну и, естественно, получал «Советское фото», единственный тогда отечественный фотожурнал. Правдами и неправдами добывал чехословацкое ревю «Фотография» - большую редкость в провинции. Если кому-то удавалось раздобыть журнал, его потом, как реликвию, передавали из рук в руки. Для Геннадия, по его собственному признанию, это издание стало учебником творческой фотографии.

А жизнь шла своим чередом. Как летчик-инструктор Геннадий обучал курсантов азам высшего пилотажа.

- Даже при относительно несложных фигурах - «петля» и «полупетля» - человек испытывает пятикратные перегрузки, - рассказывает Геннадий Бондаренко. - То есть при весе в 80 кг в воздухе он как бы становится 400-килограммовым. Из-за сильного оттока крови от головы на одну-две секунды даже теряется сознание. А курсанты иной раз от собственного неумения управлять машиной эти нагрузки увеличивали. О противоперегрузочных костюмах тогда еще не слышали. Для того чтобы мои подопечные в воздухе были внимательнее и осторожнее, им еще на земле нужно было объяснить серьезность ситуации. Я все думал: как это сделать наглядно и максимально доступно?

И придумал. Взял с собой в полет фотоаппарат, что категорически запрещалось, да и сфотографировал свое лицо в момент этой самой перегрузки. Как показала практика, характерная мимика убеждала красноречивее всяких слов.

Тогда же Геннадий Бондаренко увлекся авиаспортом. Даже принимал участие в первых всесоюзных соревнованиях на реактивных самолетах. Получил звание мастера спорта. Но потом это дело забросил: времени катастрофически не хватало. Полученный опыт пришлось вспомнить в 1967 году, когда страна отмечала 50-летний юбилей Советской власти. Тогда устроили крупный военный парад. Участвовали все виды гражданской и военной авиации. На долю Геннадия Бондаренко и еще 43 летчиков выпала непростая задача: «выложить» в небе из своих самолетов слово «ЛЕНИН» и удерживать его 20 минут.

Два месяца лучшие летчики тренировались в подмосковном Подольске, отрабатывая слаженность. «Парадный» полет прошел без сучка и задоринки, если не считать маленькой вольности, о которой так никто и не узнал. И в этот полет Геннадий Бондаренко взял с собой фотоаппарат. Уникальный снимок до сих пор находится в семейном архиве Бондаренко. Он сокрушается:

- Получилось не очень – слишком много неба, но в тех условиях вряд ли удалось бы что-то лучшее…

Фотография в его восприятии обязательно должна звучать. Возможно, поэтому свои снимки он всегда печатает под музыку. Разную, главное, чтобы «на душу легла». И еще заметил, что у каждого удачного снимка своя мелодия. Если же снимок «немой», значит, что-то не так, не состоялось. К сожалению, замечает Геннадий Бондаренко, настоящие удачи редки, корзина для мусора не пустует, а творческий процесс полон сомнений и разочарований. Черно-белую фотографию он предпочитает цветной, считая, что у черно-белых снимков «мелодия» чище и выразительней.

Практически все годы увлечения фотографией Геннадий Бондаренко отдал пейзажу. Другие жанры были для него как бы второстепенными, хотя в последние годы он своему пристрастию «изменил» и увлекся портретом. Теперь искренне считает, что самая интересная вещь на свете – это лицо человека. Полюбил крупноплановые, фрагментарные портреты. Именно так родилась серия «Семь художников».

А еще он с грустью говорит о себе: «Я отмирающий фотограф». Это потому, что ему, ныне уже пенсионеру (в феврале нынешнего года Геннадию Бондаренко исполнился 61 год), не так просто выкроить деньги на дорогие фотоматериалы. Для его постоянно растущей семьи (недавно родился замечательный внук!) это уже роскошь. И снимает он, по собственному уверению, до тех пор, пока есть еще в запасе «метров 100 фотопленки да листов 200 фотобумаги»…

…Еще в 1913 году Маяковский спрашивал: «А вы ноктюрн сыграть могли бы на флейте водосточных труб?». Геннадий Бондаренко отвечает на это так:

- А почему бы и нет! И ноктюрн, и романс, и многое другое можно извлечь, при определенном везении, из этой железки со стеклышком, из этой «машины времени». Нажал на спуск – остановил мгновение жизни, вырвал его из прошлого навсегда, заставил долю секунды звучать вечно…

Посмотреть выставку фоторабот Геннадия БОНДАРЕНКО.

26 мая в 18.00 открывается выставка фоторабот Геннадия БОНДАРЕНКО (совместно с сыном Вячеславом) «Петербургские мотивы», посвященная 300-летию Санкт-Петербурга, в Cтавропольском Дворце Культуры и Спорта Профсоюзов, в «Зимнем саду».