Давайте строить Казанский собор!

Надо сказать, эти слова нового правящего архиерея вызвали заметное оживление у всех, кто пришел встретить владыку. Много лет уже то затухают, то возникают вновь разговоры о необходимости восстановления духовной и исторической святыни Ставрополя – собора Казанской иконы Божией Матери, но дело пока не сдвинулось с этапа предварительного проектирования. И вот в устах нового пастыря звучит то, что составляет в общем-то заветное желание тысяч православных ставропольцев. И это не может не вызывать доброго ответного чувства. Конечно же, и без того большой и весьма понятный интерес к фигуре пока еще незнакомого нам владыки тут же возрос еще более. А то, что сказано это в канун Дня Ставропольского края, тоже по-своему знаменательно, как и приезд владыки Феофана именно в эти важные для нас дни большого юбилея Кавказских Минеральных Вод.

Едва ступив на ставропольскую землю, епископ Феофан сумел увидеть главное: славный город Ставрополь достоин масштабного кафедрального собора. Владыка привел в пример предыдущее место своего послушания – Магадан, где за два года его служения на Севере, на вечной мерзлоте, в суровые морозы удалось поднять здание высотой под 80 метров, сравнимое с храмом Христа Спасителя в Москве, а принять он может одновременно около четырех тысяч человек. Владыка прямо так и сказал: долгостроев не люблю, к зиме надо завершить колокольню, восстанавливаемую во дворе Свято-Андреевского собора. Второй не менее важной задачей он назвал поездки по епархии, чтобы всюду побывать, глубже вникнуть во все насущные заботы приходов и прихожан. Несмотря на то, что в это день епископ совершил путешествие сначала из Москвы в Минводы, а оттуда в Ставрополь, он был бодр, непринужденно обращался к окружившим его людям, и речь его, и сама интонация были наполнены каким-то негромким, уверенным и очень теплым оптимизмом: «Чувствую сердцем, что пойдет у нас дело, пойдет! И соборы строить будем, и в школы пойдем, и в больницы, и в университеты…».

Всем в этом обращении нашлось доброе слово, ко всем обращался новый владыка с пожеланием вместе и дружно строить и храм Божий, и наш общий Храм – Россию. Епископ Феофан заверил и священнослужителей, и учащихся семинарии, и мирян, что отныне двери его кабинета открыты всем, кому понадобится пастырская поддержка или совет. Явно понравились ему нарядные, в новенькой кадетской форме ребята из СШ № 31, узнав, кто они такие, владыка назвал их молодцами и своей опорой в будущем, чем несказанно расположил к себе.

Хотя в ожидании прибытия архиерея многие из нас пытались заранее хоть что-нибудь узнать о нем, искали информацию в Интернете и т.п., все же живой рассказ человека о себе не заменит ничто. С этого и попросили владыку начать пресс-конференцию. Итак, родился он в простой сельской семье в Курской области, но семье – глубоко верующей, а это много значило, в те годы особенно. Поначалу складывалась обычная биография: служба в армии, поступление в вуз, успешная учеба. Впрочем, и армейская, и потом студенческая среда сильно тревожили, душа стремилась к чему-то иному. Однажды случайно попал в семинарию и – словно открылись глаза: здесь его место! Но бросить институт?.. Тогда это было непросто. И все же решился. Но одной решимости оказалось недостаточно: не понравился кому-то в «чистилище» соответствующих государственных организаций, от коих зависели многие судьбы. Пришлось уехать из Московской области, и вот в Смоленске судьба свела с епископом Гедеоном, впоследствии митрополитом Ставропольским и Владикавказским. Здесь решительный молодой человек прослужил год и с рекомендацией владыки Гедеона благополучно стал студентом семинарии, которую, кстати, окончил экстерном – за два года. Сразу после семинарии – Духовная академия, диплом с отличием, степень кандидата богословия. И – первое назначение: представитель Русской духовной миссии в Иерусалиме.

Что ж, такому началу карьеры, говоря мирским языком, можно позавидовать: попасть сразу в священный для христиан город, да и не только для христиан, Иерусалим ведь столица трех крупнейших религий. Ходить по древним улочкам, каждый день иметь возможность побывать у Гроба Господня. Недаром владыка говорит о том, что эти пять лет стали незабываемыми, а приобретенный опыт уникальным. К тому же православные священнослужители из России ощущали себя в каком-то смысле и дипломатами, поскольку были единственными официальными представителями нашей страны в Израиле, с которым тогда еще не было отлаженных отношений на государственном уровне.

Не менее ответственна и насыщенна была и дальнейшая служба в Буэнос-Айресе: там он объехал (за рулем автомобиля!) всю Латинскую Америку. Увидел, как, оказывается, много русских людей живет и в Чили, и в Парагвае, и в других странах континента и как бережно сохраняют они православную веру вдали от исторической родины. Примечательный факт: в годы служения владыки в Аргентине в ее столице появились площадь имени святого князя Владимира, крестителя Руси, и памятник ему – в честь 1000-летия крещения Руси!.. Довелось владыке Феофану послужить и в Африке. Опять-таки – в постоянных разъездах и хлопотах, открывал новые православные приходы в Алжире, Эфиопии, Марокко. Хорошо узнал жизнь арабского мира, разноликого, разноязычного – очень непростого мира.

В 1993-м – вновь Москва. Памятный грозными событиями год конфронтации президента страны и Верховного Совета, едва не обернувшейся настоящей гражданской войной. И сегодня владыка вспоминает это время с волнением, ибо ему, тогда – заместителю руководителя Отдела внешних церковных сношений, привелось непосредственно общаться с участниками трагических событий – Хасбулатовым, Руцким, выступать на последнем съезде народных депутатов РФ с призывом не допустить братоубийственного кровопролития. Не вдаваясь в детали – еще не настало время говорить ВСЕ! – владыка с удовлетворением отмечает: усилия представителей церкви не пропали даром, наоборот, сыграли весьма важную умиротворяющую роль.

Владыке Феофану довелось еще раз послужить за рубежом, на сей раз представителем Святейшего Патриарха в Дамаске, откуда вскоре он и был назначен на Магаданскую кафедру. Его опыт и знания религиозной «картины» мира призваны были к решению задачи наладить православную жизнь в области, которая с открытием в стране демократических шлюзов подверглась массовому нашествию всяческих миссионеров, хлынувших туда как в некую «банановую республику». А православной жизни-то там практически и не было. Таким образом, с нуля пришлось начинать и приобщать людей к вере, и тут же строить храмы, и вводить новые формы сотрудничества церкви и общества – от совместного строительства до создания общества, например, православных педагогов. «Я никогда не ограничивался стенами храма, - говорит владыка. – Шел туда, где люди, будь то студенты, рабочие или предприниматели».

Так уже и в первый свой день в Ставрополе епископ Феофан не только общался с духовенством, паствой, журналистами, но и встретился в руководителями края. Его первым предложением к губернатору А. Черногорову также стала идея начать совместную работу с возрождения Казанского собора, прежде всего – посетить место будущего строительства. Напомнил он и об указе президента РФ о возвращении церкви утраченного, причем владыка не намерен «отправляться в крестовый поход», он уверен, что можно дороговориться о приемлемых для всех формах сотрудничества. На сетования на нашу нынешнюю «бедность» епископ задает резонный вопрос: а что, разве в прочие века Россия жила богаче? Отчего же наши предки находили возможность созидать храмы, которые теперь по праву считаются лицом России? Неужто мы не сможем? Как человек, повидавший мир, владыка не раз убеждался: по культовым зданиям сегодня узнают народы, страны, города, будь то Рим, Париж, Кельн, Дели… И не только потому, что все это – архитектурные шедевры, но и потому, что в них сосредоточены духовность, история, культура.

Что касается Ставрополья, епископ Феофан считает, что сегодня православные церкви должны быть в каждом, даже малом селе, каждой станице. Общению с сельскими жителями края он намерен уделить много времени, хотя будет это уже после того, как владыка побывает в своей прежней епархии в Магадане, простится с паствой Колымского края. А затем жизнь нового архиерея будет состоять опять из поездок по епархии Ставропольской и Владикавказской, где его ждет немало забот. То, что Ставрополье – многонациональный и беспокойный регион, владыку отнюдь не пугает: ведь служение в Израиле, на Ближнем Востоке было не легче. Большие надежды он возлагает на помощь интеллигенции, которая, по его мнению, немало поспособствовав осложнению жизни страны, теперь должна «вернуть моральные долги» и послужить духовному оздоровлению народа.

Впереди у нового епископа Ставропольского и Владикавказского более близкое знакомство со Ставропольем. Начинается это знакомство в кипении весенних садов, приветствующих и молодой праздник – День края, и большую дату 200-летия Кавминвод, и, конечно, архипастыря, готового служить на благо южнорусской земли. А цветущий сад – это ведь добрый знак, знак, вселяющий надежду.