Секретный вояж-2

Как и было обещано читателям "Ставропольской правды" в материале "Секретный вояж" (от 15 февраля 2002 г.), мы продолжаем рассказ о пребывании на Ставрополье известного немецкого писателя Эрнста Юнгера, имевшего тайное задание узнать о настроении немецких солдат и офицеров на Северном Кавказе в связи с готовящимся заговором против Гитлера.

Чтобы найти ответ на вопрос об участии Эрнста Юнгера в событиях операции "Валькирия", когда подчиненные Штюльпнагеля арестовали в Париже свыше 1200 высокопоставленных сотрудников гестапо и СС, нужно вновь обратиться к дневниковым записям писателя. Но сначала небольшой рассказ, как эти записи оказались в Ставрополе.

А началось все с выхода книги "Оккупация", написанной мною на основании архивных материалов, уже имевшихся публикаций, но в основном на свидетельских показаниях тех, кто пережил те пять с половиной месяцев оккупации – с 3 августа 1942-го по 20 января 1943 года. Известный ставропольский переводчик немецкого и английского языков

В. Харченко перевел на немецкий одну из глав книги – "Волчье логово". Таковым, по сути, и был тогда Ворошиловск, где собрался цвет немецкого генералитета. В главе рассказывалось, как немецкие войска входили в город, каким репрессиям подверглись евреи, душевнобольные и др. Перевод попал в Потсдам к инженеру Карлу Хайнц Редлину, 1930 года рождения, хорошо помнившему, как в его город входили советские войска. Под впечатлением прочитанного Карл Хайнц сам взялся за перо и описал события 1945 года, когда шел бой за город, о жертвах среди мирного населения, и о многом-многом таком, что не делало чести, нет, не нашим солдатам, а тем, кто шел за ними... Эти воспоминания он прислал в Ставрополь. Так завязалась сначала переписка почтовая, затем – через Интернет.

От Карла Хайнц Редлина перевод очерка "Волчье логово" пошел по рукам, попав к госпоже Ротен из земли Северный Рейн-Вестфалия, которая предприняла попытку публикации очерка в крупной гамбургской газете "Ди Цайт". Но так как в очерке значительное место отводилось зверствам немцев в Ворошиловске, в публикации было отказано. При этом объяснялось, что вермахт к описанным преступлениям отношения не имеет, ибо вся ответственность в этом лежит на СС и СД... Однако мадам Ротен добивалась публикации в других газетах, подключив местных архивистов и историков. Сегодня из Германии поступило предложение полностью перевести книгу "Оккупация" на немецкий язык, на что дает согласие не только автор книги, но и представитель генерального уполномоченного по Северному Кавказу, пастор евангелическо-лютеранской церкви Зигфрид Кирст.

Одновременно с этим "всплыл" и тайный вояж писателя и публициста Эрнста Юнгера в Ворошиловск. При этом кроме книги "На мраморных утесах" (1939 г.), где писатель в завуалированной и двусмысленной форме критиковал нацистскую диктатуру, да дневниковых записей, прямых подтверждений его участия в заговоре против Гитлера пока найти так и не удалось. И это естественно: Эрнст Юнгер делал все возможное, чтобы не попасть в поле зрения СС и СД. Лишь косвенные данные, а именно – контакты его со многими из тех, кого после покушения на фюрера судил так называемый "народный трибунал", дают основание причислить его к тем событиям. Но поиск более веских доказательств продолжается, как в Германии, так и других странах. Об этом сообщают через Интернет немецкие исследователи.

* * *

Вернемся к событиям в Ворошиловске и крае, к которым был в какой-то мере причастен Эрнст Юнгер. Благодаря дополнительной информации удалось установить, что писатель, прежде чем 9 января окончательно покинуть Ворошиловск, совершил стремительную поездку в Теберду. Как известно, в ущелья Баксана, Кубани, Теберды, Большого и Малого Зеленчука и Лабы с целью перейти перевалы Главного Кавказского хребта и выйти на побережье Черного моря уже в августе 1942-го устремились дивизии 49-го корпуса альпинистов генерала Конрада: дивизии "Эдельвейс" генерала Ланца, "Белая лилия" генерала Эгельзеера и горнострелковая дивизия егерей генерала Кребса, которые безуспешно пытались прорваться сквозь заслоны наших, в большинстве своем неподготовленных к боям в горах воинских частей. И вот в ночь рождения нового, 1943 года, над позициями "эдельвейсов" и егерей взвились сигнальные ракеты и тишину гор разорвали залпы всех видов немецкого оружия, осветив вершины огненным валом разрывов снаряд и мин. Так, отсалютовав рождению нового года, а может, и героизму русских солдат, не пропустивших их, экипированных и вооруженных специально для высокогорных действий, не знавших еще поражений в европейских сражениях, немцы начали спускаться в долины, бросив в горах все тяжелое снаряжение и боеприпасы.

Автору этого повествования, отдавшему альпинизму многие годы, удалось еще в 1952 году и в последующее время, когда кавказские горы были непосещаемы для туристов, пройти через большинство перевалов, где оставались свежие следы "эдельвейсов" и егерей. Это множество блиндажей с нарами, забитыми брошенным обмундированием и продовольствием чуть ли не со всей порабощенной немцами Европы. В стороне, как правило, под скальными выступами, находились деревянные ящики, полные гранат с длинными ручками, коробки с минами и снарядами. И бесчисленное количество карманных металлических печек на сухом спирте...

Всех погибших "эдельвейсы" и егеря хоронили в скальных выемках без каких-либо опознавательных знаков, но занося захоронения в свои подробнейшие топографические карты в надежде со временем перезахоронить их.

С началом отступления "эдельвейсов" и горных егерей Теберду и Домбай посетил Эрнст Юнгер. С какой целью он оказался там в самый трагический для немецких военных альпинистов момент? Не стремился ли он к встрече с генералами егерей и "эдельвейсов", в том числе с генералом Конрадом? Это остается загадкой. Эрнст Юнгер в своем дневнике записал лишь общие воспоминания при возвращении из Теберды в Ворошиловск, где еще оставались и генерал-фельдмаршал Лист, с кем не раз общался Юнгер, и генерал Эвальд фон Клейст и др.

* * *

"Ворошиловск, 5 января 1943 г.

Встал рано для поездки в Ворошиловск. Из-за сильной метели долина Теберды, а затем Кубани, почти не просматривались. Дорога была переполнена отходящими колоннами. Между ними маячили верховые карачаевцы в своих черных бурках; они перегоняли скот в боковые долины. Люди эти находятся в трудном положении, так как они приветствовали немцев... а теперь должны будут уйти в непроходимые горы, чтобы избежать уничтожения...

За Черкесском дорога совершенно пропала в снегу... Мы продолжали путь ночью, в снежной метели... В Ворошиловск прибыли поздно.

* * *

Ворошиловск, 7 января 1943 г.

В штабе я обнаружил подавленное настроение. Причина, видимо, в том, что здесь имеют представление о положении. "Котлы" вызывают такое состояние души, которого не знали в прошлых войнах нашей истории, – паралич. Это не может зависеть от того, как бы ужасна ни была перспектива погибнуть в мороз и снег, посредине сжатых масс трупов и умирающих. Речь идет о настроении людей, которые верят, что их уничтожение неминуемо... Часть горожан хочет присоединиться к отступающим, некоторые уходили с женами и детьми.

Конечно, русские пытаются взрывать мосты и железные дороги. Офицер разведки армейской группы рассказал подробности об одной из таких групп из 3 мужчин и 3 женщин. Они были обнаружены в стоге соломы. Свое задание – подрыв моста – они не смогли выполнить, так как парашют со взрывчаткой отнесло в село. Их оснащение состояло из автоматов, радиопередатчика, консервов и медикаментов...

* * *

Ворошиловск, 8 января 1943 г.

В полдень был у главнокомандующего генерал-полковника Клейста, который стоял озабоченным перед картой. Перспектива полководца чрезвычайно упрощена, но все же одновременно демонически возвышенна... Распространились слухи, что железная дорога на Ростов перерезана... Встретил подполковника Краузе, с которым связан после тайного заседания на Эйххофе. Он ожидал самолет из Берлина и предложил мне вылететь с ним. Тут адъютант главнокомандующего сообщил мне, что в курьерском самолете, который должен завтра вылететь из Армавира, для меня забронировано место...".

* * *

Как говорилось ранее, в тот же день Эрнст Юнгер выехал на Кропоткин, затем на Армавир, а оттуда уже на самолете через Ростов взял путь на Берлин и далее Париж, где с отчетом предстал перед главнокомандующим вооруженными силами Вермахта во Франции – Карлом Генрих фон Штюльпнагелем. Что было дальше, мы уже писали...

К этому следует добавить, что немецкая группировка войск, к тому времени состоящая из дивизии 1-й танковой армии генерал-полковника Макензена, 17-й немецкой армии генерал-полковника Руоффа, численностью в 500 тысяч солдат и офицеров, прочих соединений, в том числе горных войск, на 25 тысячах машин и подводах с 110 тысячами лошадей, уходила с Северного Кавказа через ростовскую "горловину" и Таманский полуостров....

В ночь на 20-е января 1943 года к Ворошиловску, к тому времени Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1943 года переименованному в Ставрополь, подошли части 347 стрелковой дивизии 44-ой армии.

* * *

Сегодня события, связанные с оккупацией Ставрополя немецкими войсками, далекая история. И одной из ее страниц, несомненно, стало пребывание здесь выдающегося немецкого писателя и публициста Эрнста Юнгера. Поиск новых строк той забытой страницы продолжается...