Ставропольский Порт-Артур и коллективизация

Тех отставных моряков и даже их имен в Порт-Артуре уже никто не помнит. Но зато живы очевидцы первых лет коллективизации, которая для российской глубинки стала трагедией почище многомесячной осады Порт-Артура. Вот, например, что рассказала корреспонденту «СП» 78-летняя Ольга Омельченко:

- Мой дедушка купил здесь домик в 1924 году. Постепенно прирезали земли, обзавелись хозяйством. Работали очень много, но зато и жили в достатке. Были свои коровы, лошади, быки, сеялки. Пока у нас в Порт-Артуре, а также в соседних Быкогорке и Малиновке не начали создавать коммуну…

Забрали все, что было, вплоть до ложек, чашек и кастрюль. Из дома выгнали. Под жилье нам выделили комнатку в соседней Малиновке. Я 1929 года рождения, тогда совсем маленькая была, но помню, как отец вел меня за руку в соседнее село: было очень грязно, я плакала. Тогда папа взял меня на руки и понес.

В Малиновке были ясли, куда отдали меня и среднего брата. А старшего – он 1923 года – определили в интернат. Под Быкогоркой был женский монастырь. Вот его-то и превратили в интернат для детей коммунаров.

В яслях мы, малыши, находились круглые сутки. Родители безвылазно жили в поле в палатках и наскоро сколоченных дощатых домиках. Мама работала поваром в бригаде, отец – больше по строительной части. Детишки очень скучали по родителям, плакали. Кто-то нам подсказал, что если побить камнями лягушку, то пойдет дождь. А в дождь в поле работать нельзя. Значит, маму могут отпустить в село на свидание с детьми. Вот мы и били лягушек, как только увидим…

Однажды мы с братом не выдержали: сбежали из яселек и потопали в Порт-Артур, где в крохотном сарайчике разрешили поселиться нашим дедушке и бабушке. Брату было лет пять, мне на три года меньше. Но дошли-таки. Бабушка дверь отворила: «Вы с кем пришли?». «А ни с кем, сами». Она чуть в обморок не упала. Но на следующий день нас отвели назад в ясли.

Вскоре коммуна развалилась: то, что отобрали у людей, съели, а произвести ничего не смогли. Чтобы люди с голоду не померли, пораздавали оставшееся: кому поросенок достался, кому теленок. Пришлось все с нуля начинать. Потом образовали колхоз… Тоже много всякого было. Так жизнь и прошла.